Ольга Кай - Саоми

Серебристо-черный саомитский кот зажмурил бирюзовые глаза и свернулся клубочком, прячась от всего мира под пушистой шерстью.

Перетащить мохнатую тушу в дом, подальше от чужих глаз, оказалось не так-то легко. Айлан с Эрвином едва смогли сдвинуть его с места, потом на помощь пришел Арен. Не то, чтобы саоми в кошачьем обличье был слишком тяжелым — просто очень уж неудобно было его звериное тело для людских рук.

Освободив зверя от остатков одежды, мы перевязали его и уложили на ковер. Мохнатые бока мелко дрожали, как от холода, треугольные уши то и дело настороженно поворачивались, реагируя на что-то, не слышное нам.

Даен Вонг вошел к нам, опустился на корточки возле кота.

— На клинке Элифа не было яда, — сказал он, повернувшись к Эрвину и Айлану. — Утром, перед схваткой, я дал ему зелье, чтобы ненадолго восстановить силы. Когда его действие заканчивается, становится еще хуже, чем было. Но это пройдет.

Я почувствовала, как горят щеки. Вот значит как? Это многое объясняет. В нормальном состоянии саоми наверняка бы не осмелился меня поцеловать. Легче выйти одному против целой армии, на это Ярату хватит и храбрости, и безрассудства.

Вонг ушел. Протянув руку, я погладила черную шерсть между ушами саоми:

— У-у-у, котяра…

Вэйнар появился на пороге.

— Как он?

Пожимаю плечами.

— Побуду здесь.

— Как хочешь, — он выходит, притворяя дверь.

Некоторое время смотрю вслед, размышляя, не станет ли ценой его согласия разорванная помолвка? И — боюсь даже задумываться — а высока ли такая цена для меня? Но сегодня я слишком устала для подобных мыслей. Опускаюсь на ковер, подкладываю под щеку ладонь и прикрываю глаза, чувствуя рядом тепло большого, беспокойно дремлющего зверя.

Тревожный сон оказался прерван чьими-то громкими криками под окном. Я узнала голос Серхат и недовольно поморщилась — теперь у Ярата одним врагом больше.

Тяжелая кошачья лапа давила на плечо, мохнатый бок грел спину. Протянув руку, я пощупала спрятанные в белоснежной шерсти коготки. Под моим прикосновением когти вдруг исчезли, лапа превратилась в человеческую руку с узким запястьем и длинными пальцами.

— Ты здесь? — чуть хриплый спросонья и удивленный голос Ярата над ухом. Почему-то вопрос меня рассмешил. Обернувшись через плечо, я тут же сообразила, как окончательно разбудить саоми.

— Или прикройся, или превращайся обратно!

Мгновение понадобилось Ярату, чтобы сообразить, что я имею в виду. Оставить ему одежду никто не догадался, потому пришлось завернуться в покрывало, снятое с маленького кресла. Повязка теперь болталась, потому что была предназначена для кота, и человеку оказалась великовата. Пришлось помочь Ярату и заново перевязать рану.

— Я долго спал?

— Нет. Наверное, пару часов.

Яркие лучи солнца в окне, выходящем на запад, освещали комнату.

— Спасибо, что осталась, — неловкая пауза. — Сможешь позвать Даена?

Я вышла во двор. Вонга нигде не было видно, вероятно, отправился то ли во дворец, то ли по каким неотложным делам. Не теряя времени, я попросила у Айлана одежду для Ярата и вернулась в комнату, к саоми.

Он снова спал. Повязки не было — лоскуты ткани валялись рядом, на полу. Положив рубашку и штаны аккуратной стопочкой в кресло, я тихо вышла, и, прикрывая дверь, успела увидеть, как обнаженная спина лежащего на ковре человека покрывается серо-черной шерстью.

Через четыре дня состоялся суд. Даен Вонг пытался замять дело, но посол, в свите которого состоял Рейдек Мур, требовал публичного процесса. А Ярат упрямо не желал отрицать свою вину. Хотел, чтобы дело решилось раз и навсегда, и не было повода продолжать следствие, искать настоящего виновника. Айлану он запретил даже появляться на суде, и хотя тот не послушался и пришел, но все же хранил молчание, как и обещал.

— Это самое малое, что я могу сделать для тебя и Нэлии, — сказал ему Ярат. — И мне действительно есть, за что отвечать.

Мы готовились к самому худшему, но опасения не подтвердились.

— Учитывая все обстоятельства дела, а также то, что вот уже как полгода господин Рейдек Мур охотился в северных лесах без лицензии и по-сути являлся браконьером, уничтожающим редчайших и ценных животных, которых подсудимый вынужден был защищать, — пожилой мужчина в судейской мантии опустил взгляд на лежащие перед ним бумаги, — подсудимый, саоми по имени Ярат, признан судом виновным в убийстве со смягчающими обстоятельствами и приговаривается к двадцати ударам плетью и четырем дням позорного столба на Судейской площади.