Янина Жураковская: Хранители времени

— Суеверие?! — обиженно запыхтел Идио, осеняя себя чем-то вроде двойного круга. — Вот увидите это суеверие, тогда!..

— Ребята, не будьте мракобесами, — вмешалась я. — Пусть каждый верит, во что хочет… а как, говоришь, колдунью зовут? Идио?

— Ммм… ммм… — замялся мальчишка. Мы ободряюще кивнули. — М-м-м… МОРГАНА! — выпалил он и содрогнулся. Как тут всё запущено…

— И чего ж в ней такого страшного, что аж жуть? — пожал плечами Саша. — Хотя… Идио, ваша Госпожа Хранителей не любит до скрипу зубовного?

— Откуда вы знаете?

— Все эти истории похожи. Если её не победить, она разрушит весь мир?

— Откуда вы знаете?!

— Так баян же, самый что ни есть баянистый! Каждый уважающий себя злодей должен убить героя, построить замок и разрушить мир.

Они совершенно не похожи на тех, кого я ждал. Те должны были быть… ну не знаю, мускулов, определенно, побольше, имена подлиннее… Тем более странно, что это ОНИ и есть. Р-раз — папулька налево! Два — упыри направо! И ведёрком их, ведёрком!

Но прежде Хранители всегда приходили в Ведьмины горы. Там им правила объясняли, «адаптацию» какую-то проводили, дорогу указывали, а эти попали как лорки к зеноркам… Пойду с ними. Ребята хорошие, будет жаль, если сразу погибнут.

…И всё-таки дурят они меня, ухом чую, дурят! Где ж это видано, чтоб у людей лиловые волосы были?

Саша:

— Ребята, слышите? — вдруг нахмурилась Яна. — Скрежет…

— Леший! — не своим голосом завопил Идио. Где?! — Потайной ход в камине!

Мы разом обернулись, но герцог, проявив удивительное для такой туши проворство, шмыгнул в дыру, и каменная плита, повернувшись, надёжно запечатала ход.

— Дебил! Идиот! Кретин! — Идио с досадой ударил кулаком по стене. Злорадное хихиканье было ему ответом.

— Ну ты!.. Грязный пёс! Свиное рыло! Чтоб в дугу тебя скрутило! — заорал я, призвав на помощь классику. — Чтоб ты лаптем подавился! Чтоб под землю…

— Всё, ребята, акуна матата, — Яна пинком закрыла дверь и задвинула засовы. В глазах решимость, губы сжаты — прямо Суворов в альпийском походе. «Эй, чудо-богатыри! Гасите гномов, отбирайте шоколад!» — Будем выбираться. Идио, забаррикадируй потайной ход, чтобы не атаковали с тыла. Шкаф прекрасно подойдет. Саша…

— Зачем? — вякнул Идио. Яна искоса глянула на него, и он больше не выступал.

— …сваргань что-нибудь гексогеновое. — Я изобразил благородное недоумение. — Давай-давай! Вспомни дачные опыты, [9]колбу в зубы и вперёд. Спасибо мне потом скажешь.

Из-за двери послышались гулкие удары, словно кто-то бил колотушкой в гонг, или спускал жестяную ванну с пятого этажа по ступеням, или пытался эту самую дверь вышибить. Только зачем кулаками барабанить? Тут без тарана не возьмёшь.

— Головой постучите, — посоветовала Яна. Удары прекратились, и задыхающийся от злости голос прописклявил:

— Меня — ведром???? Ты чё сотворила, человечица?!!

— Никогда не слышала, чтоб после удара по голове начинали петь сопрано, — удивилась сестренка. — Для этого ниже бьют. Гораздо ниже.

— Это кто там?! — Идио едва не уронил шкаф себе на ногу.

— Твой батя, дебил! — чивикнули из-за двери (читать без запятой). — Отворяйте, собаки! Я энту шмакодявку лиловую… — десяток луженых глоток поддержал своего герцога дружным рёвом, — а уж с сопляком чево сотворю!..

— Чего? — заинтересовалась Яна.

— Да, чего? И говорите громче! — попросил я. — Плохо слышно!

В ответ герцог сказал несколько… а если честно, очень много интересных слов относительно меня-паршивца, моих родственников с обеих сторон до десятого колена, мракобеса лысого, ведра с пиявками и (Идио с диким хохотом сполз по стенке, и слышимость упала почти до нуля), кажется, седьмой бригады вермахта, с которой он состоял в каких-то непонятных отношениях. Увенчало всё визгливо-возмущенное «Будем ломать!»

— Да скорей замок рухнет… хи-хи… чем эта дверь… ха-ха!.. — Идио, подхихикивая, завалил шкафом потайной ход. — Её ж не сегодня делали… хе-хе… Ломай, па… гы-гы-гы!!!

Я оценил крепость двери и очень аккуратно добавил в смесь ещё парочку ингредиентов. Отлично. Направленный взрыв обеспечен.

— Вы в ловушке! Повсюду стража! Вы! Я вам!.. — Я прямо-таки видел, как герцог чешет репу, мучительно соображая, что бы такое нам предложить. — Идио, сынку! Опомятуйся! Ты с кем повёлси? С людями треклятыми, с мерзотою подзаборной! А что они с дедкой сотворили, забыл? Отвори дверку, я ж батя твой родный! Буш читать свои книжки кады хошь, я исчо прикуплю, слова те попёрек не скажу, тока дверку отвори!