Инна Зинченко - Жизнь без правил

— Ты что — нибудь понял? — Тихо спросила Диана. — Кто это был? От него исходило что — то такое, чего я никогда не встречала в других людях.

А я встречал. Совсем недавно. Анатолий Анатольевич, в нём тоже было что — то такое, чего я не встречал в других людях. Что — то такое, чему я не могу найти слова.

— Диана, я думаю, что нам надо прислушаться к его словам, какими бы странными они не казались. В нашу жизнь вошло нечто. В нашу жизнь вошло то, с чем мы не сможем справиться, если не послушаем его. Я ему верю!

Но, вот, что удивительно, я чувствовал себя прекрасно! Мне не было страшно, напротив — появился какой — то азарт и веселье, появилась уверенность в своих силах. Я был счастлив!

Всё верно, никогда ничто материальное не сможет сделать человека счастливым, только довольным. Никакие деньги, не доставят человеку такого удовольствия, как какое — то мимолётное чувство, иногда даже неуловимое. Невозможно купить счастье, его можно только почувствовать.

Диана подошла к окну. За окном стояла непроглядная ночь, даже фонарь над подъездом почему — то сегодня не светил и луна спряталась за густые тучи. Было так темно, что мороз пробежал по коже, как будто весь мир перестал существовать. Но Диана не могла этого видеть.

— Мне кажется, что за нами кто — то наблюдает. — Тихо сказала она.

— В такое время? — Усмехнулся я. — Разве что — привидение какое — нибудь.

— Но я это чувствую! — Настаивала она.

Чтобы успокоить её, я тоже подошёл к окну и обнаружил, что не только мы бодрствуем — напротив горело окно и у окна стоял человек. Кажется, это было окно моего нового знакомого. И, я этого не мог видеть, но мне показалось, что он смотрит в моё окно. Что ему от меня надо? Прицепился, как репей! Не нравится он мне! Хотя, нет, неверно. Скорее всего, он меня пугает. А ведь милейший дяденька. Почему он меня пугает? Что в нём такого? Наверное, я просто отвык от людей. И тут мне вспомнились слова сегодняшнего позднего гостя: «Никогда не пускайте в свою жизнь незнакомцев». А ведь в моей жизни стало появляться слишком много незнакомцев. Не было никого и вдруг посыпались, как снег на голову. Как говорится: «Не было не гроша и вдруг — алтын!». Сначала этот Толик, а потом ещё и Влас. Кто они такие?

— Знаешь, а за нами и в самом деле наблюдают. — Пришлось мне признать её правоту. — Знаешь кто? Я тебе рассказывал о моём новом знакомом — Анатолии, так вот — это он. Стоит у окна и, кажется, смотрит прямо на нас.

Я обнял её за плечи и отвёл в сторону. Потом задёрнул занавеску. Что теперь скажешь, внимательный мой сосед? Спать надо в такое время, а не пялиться по чужим окнам! Извращенец!

— Знаешь, ты успокойся. Я думаю, что ему просто очень одиноко. Посмотрит, посмотрит и перестанет.

Она немного успокоилась.

— С тобой мне спокойно. — Призналась она. — Мне даже не хочется возвращаться домой.

Ну, тут у меня словно крылья выросли, я почувствовал себя сильным и смелым, я мог горы свернуть, если бы понадобилось. Кто это так хвост распушил? Неужели это наш вчерашний калека? На до же, какие перемены! Что поделаешь, все меняются, не меняются только покойники и идиоты. Я совершу кучу подвигов во имя прекрасной дамы, потом построю дом, посажу дерево и рожу сына. Я рассмеялся.

— Почему ты смеёшься? Я сказала что — то смешное? — Встревожилась она.

— Нет, ничего. Просто я думаю, что тебе не надо возвращаться домой. Мне кажется, что тебе лучше пожить у меня. Ты не против?

Кажется, она именно этого от меня и ждала. В старые добрые времена, многие девушки ждали от меня чего — то подобного, но никому, никогда я этого не говорил — слишком ценил свою свободу. А теперь вот сказал и самому стало легче, как будто эти слова давно уже, как ком, стояли у меня в глотке, но не было никакой возможности от них освободиться.

Она кивнула.

— А я тебе не помешаю?

— Ты? Мне? С ума сошла, что ли?! Да я буду только рад и не бойся, приставать я к тебе не буду.

Теперь рассмеялась она. И её звонкий смех, словно распугал невидимых духов, которые прятались по углам, и всё происшедшее за это время показалось глупым розыгрышем.

— А вот это ты зря. Мне говорили, что я — красивая.

— И даже очень — согласился я. — Но я не хотел бы тебя так быстро разочаровать. Мне кажется, что ты меня идеализируешь, а я довольно гнусный тип.

— Не верю, я бы это почувствовала. Ты не гнусный, а грустный, а это — разные вещи.

— Уже не грустный.

В самом деле, чего мне грустить? Жизнь прекрасна и удивительна, если повнимательней к ней присмотреться. Вот только есть одна проблема — диван у меня только один, а я обещал быть приличным человеком и не приставать грязно к невинной девушке. Что делать?