Дмитрий Щербинин - Просторы Многомирья

– Отлично! Да! Так! Я чувствую себя молодым!! А что может быть лучше юности?!

Так кричал Степан, выделывая стремительные виражи между стенами туннеля, едва не задевая всяческие выступы, а также роботов, но всегда с точностью до миллиметра выверяя расстояние. Его человеческий мозг был соединён с механикой и это казалось совершенством.

И нужное направление тоже чувствовал Степан. Быстрее ветра, быстрее орла, быстрее самого стремительного дракона мчался он вперёд, навстречу своей судьбе…

После того, как Крылов поглотил нескольких нападавших на него Тифм, он разросся, и от его носа до кормы было уже не менее сорока метров. Такой корабль мог показаться весьма крупным и несокрушимым, но на фоне исполинского, занимавшего уже весь обзор Ой–Чип–она, он представлялся хрупким карликом.

И, если первая победа над Тифмами воодушевила Винда, то теперь он уже чувствовал сильные сомнения. Вот и Нэния говорила:

– Мы лезем на рожон, в самое логово врага.

И Эльрика её поддерживала:

– Ты посмотри: сколько там этих гадов железных копошится. Это же целая армия…

Каменный Гхал, который в это время как раз пролетал рядом с палубой, возвестил:

– Даже, когда они спали: мы смогли уничтожить малую часть этих существ. Разобрали их по винтикам… Но вот вернулся ЧИП и вдохнул подобие жизни…

– Довольно! – крикнул Винд, – Тогда у вас не было Крылова. А теперь он просто поглотит всю эту заразу. Ведь ты сможешь? А, друг?

Крылов ответил:

– Я не могу обещать этого. А могу только сказать, что каждый раз, поглощая создания ЧИПА, я испытываю сильную боль. Я – борюсь со смертью. И, кто знает: быть может, однажды мне не удастся одержать победу…

Но Винд упрямо повторил:

– И всё же мы должны попытаться. Кто знает: быть может, ЧИП боится нас сильнее, чем мы его…

Повинуясь команде Виша, на палубу уселся его летающий ящер – чёрный Скул. Виш спрыгнул на изумрудную поверхность, и произнёс:

– Здесь у вас ещё хорошо. Крылов согревает – а снаружи холодища. И, чем дальше мы летим, тем холоднее становится. Это всё ЧИП… Ну а тебе, Винд, ведь за свою птицу отомстить не терпится. Вот ты и рвёшься напролом…

Винд ничего не ответил, но, конечно, гибель златопёрой Аши была для него тяжёлым ударом. После этого ЧИП стал для него уже настоящим, ненавистным врагом. Вот, чтобы отомстить, он и гнал Крылова вперёд, на битву…

И тут молвила Эльрика:

– К нам кто–то приближается…

А Винд проговорил:

– Ну, я не сомневаюсь, что это – слуги ЧИПА, наши враги. Что ж. Значит, будет сражение…

Нэния поднесла к глазу увеличительное стекло, и заявила:

– Не слуги, а только один слуга. Но зато какой! У нас будут серьёзные проблемы…

– Ерунда! – гневно крикнул Винд. – Когда с нами Крылов, у нас никаких проблем просто не может быть!

И воинственным тоном сказал:

– Послушай, Крылов, дружище. Ведь мне не годится, так вот, без оружия ходить сейчас, когда война надвигается. Так что, если можешь, дай мне какое–нибудь оружие…

– Это, пожалуйста, – проворчал Крылов.

Его палуба задрожала, и из неё выступило нечто, должно быть оружием.

– Осторожнее… – предупредил живой корабль.

Но, поздно – Винд уже схватился правой рукой за это нечто полупрозрачное, похожее на плеть. И закричал от боли: зеленоватая материя оказалась живой – впилась в его запястье, начала погружаться в его плоть.

– Отпусти! Хватит! – кричал Винд, но уже не мог отодрать от себя этого странного дара Крылова.

Между тем, ранее замеченный враг уже подлетел к ним. И взмыл с палубы навстречу ему Виш на своём чёрном ящере Скуле. И каменный Гхал, неустанно испуская из своего зада струи горячего газа, тоже, сжав свои могучие кулаки, устремился к нему.

Но враг без труда увернулся от них, стремительным росчерком облетел вокруг Крылова, и издал оглушительный, режущий уши вопль.

Врагом этим был никто иной, как Степан Вдовий – конечно, уже не прежний, а заключённый в своё новое, практически непробиваемое, подаренное ЧИПОМ тело. Степан по–прежнему чувствовал радость и энтузиазм.

Видел он, что к Ой–Чип–ону летят некие существа: явно отсталые, желающие разрушать новое и сохранять свою старую, отсталую, совершенно не развивающуюся жизнь. И хотел Степан бороться с этим старым, ветхим.

Да ведь и голос ЧИПА никуда теперь не девался от него, наставлял в дальнейших действиях. Это был приятный, так похожий на голос его жены Маши, голос. Он неумолимыми волнами обволакивал мозг Степана: