Дмитрий Щербинин - Спящие боги

– Да что ж это… – бормотал Творимир. – Белая горячка?.. Пил много, но до белой горячки не могло дойти…

Он посильнее ущипнул себя, вздрогнул от боли – наважденье продолжалось. Зала полнилась визгами, рыками, клацканьем клыков. Те воины, которые еще не испили, были веселы, нетерпеливо ждали угощенья.

Один из землян, бледный, трясущийся, вскочил, завопил:

– Выпустите меня отсюда! Немедленно!..

Уже не женщины, но два плечистых воина удерживали его.

Несколько скелетов как раз катили поблизости «винную» бочку, вот остановились, обернулись. Задвигались обросшие мхом челюсти, раздались утробные, бесчувственные голоса:

– Что – буянит?

– Пустите! Пустите! – надрывался, извивался землянин. – Все тут с ума сошли! Пустите же!..

Зловещие угли в глазах скелетов разгорелись сильнее. Один скелет заострился, вытянулся – обратился в трехметровое костяное копье. Остальные скелеты это копье подхватили, и с жуткими взвизгами «Кровь! Кровь!» – бросились на землянина. Удар в грудь – копье пронзило несчастного, пригвоздило его к стене, но тот еще был жив, еще порывался куда–то бежать…

А рядом оказался Царь с туловищем–головой. Глаза его стали черными – вороньими, рот на глазах вытянулся, заострился, соединился с носом – стал клювом. Он распахнул этот клюв и… одним махом проглотил и землянина и костяное копье – разросся метра под три.

Творимир схватил бывшую рядом с ним женщину за руку, сильно сжал, и, глядя прямо в ее глаза, спросил:

– Так и должно быть, да?.. Объясните мне, что здесь происходит…

Она довольно мило, беззаботно улыбнулась:

– Царь–батюшка угощенье дает. Веселятся все…

– Да что ж это за веселье такое! – воскликнул Творимир. – Ведь в тварей обращаются, убивают…

Женщина приложила к его губам пальчик, пропела:

– Все будет хорошо, милок. Ни к чему так переживать, вот ты на меня погляди…

К ним подошел скелет, протянул женщине мшистую чашу с зеленой жижей. Мило улыбаясь, женщина наполовину осушила чашу – ее щеки, глаза, вся плоть потемнела, скрючилась, сползла – ударила новая волна смрада. Усеянная гнилыми зубами челюсть вытянулась в ухмылку. Неузнаваемо изменившийся голос проскрежетал:

– На, испей, милок…

Чаша оказалась перед Творимиром – он сжал губы, отшатнулся, ударился спиной об стену. Вот собрался, приготовился к прыжку: главное – долететь до окна, вышибить его, и там дальше – на улицу, и бежать, сколько хватит сил. Но первой прыгнула женщина–скелет, костяной рукой сжала его шею. Безумный пламень в ее глазницах слепил.

Чаша впилась в побелевшие губы Творимира, надавила сильнее…

Его сильно дрожащая рука поползла вниз. Вот клинок. Творимир нанес сильный удар в ребра скелета, под сердце…

Вдруг весь кавардак оборвался. Безмолвие.

* * *

В тишине прозвучал довольный голос Царя:

– Хороший удар…

По зале прокатился легкий шепот, кто–то похлопал Творимира по плечу.

Он огляделся. Не было больше ни скелетов, ни чудищ, ни зверей. И у Царя была вполне человечья фигура.

А на полу перед Творимиром лежала, истекала кровью молодая девушка. Клинок пронзил ее тело насквозь, возле сердца. Она еще вздрагивала, но все же была мертва – то были последние конвульсии. И Творимир узнал ее: та самая дева, явившаяся сначала в образе птицы, затем – выходившая его от ран.

– Кто?.. – спросил Творимир дрогнувшим голосом (хотя уже и знал ответ).

Перед Творимиром стоял Царь, зло ухмылялся:

– Ты! Уже ничего не помнишь?.. Да – хорошее вино – так в голову ударило.

Творимир затравленно огляделся. На лицах землян он ожидал увидеть осуждение, но к изумлению обнаружил – они, хмельные, сидящие в разных частях залы, глядели на него с безразличием; и… на них теперь были такие же красные кафтаны как и на воинах. А на Бригене Марке, как на приближенном к Царю лице был кафтан черный. Переоделись?.. Когда? Зачем?..

И вновь взгляд переметнулся на мертвую девушку.

– Что теперь? – прошептал.

– Думаешь, казнить стану? – ухмылялся Царь. – Нет! У тебя удар верный, отточенный!. Беру тебя в отряд своих приближенных – «Черных Псов». А, ну – давайте ему нашу одежку… А бабу эту, тащите подальше – в подворотне закопайте. Сама напросилась – будет знать, как правильно вино разносить.

Слуги унесли безжизненное тело, выбежали перепуганные женщины с ведрами и тряпками – быстро и начисто отдраили от крови пол.

Ну, а Творимира провели в прилегающую маленькую горницу, там выложили новый черный кафтан, черные штаны; тяжелую саблю с оскаленной клыками рукоятью – сабля не была новой – зазубрилась, дробя чьи–то кости…