Александра Плотникова - Дитя больших планов

- Конечно, честно, - ответил химер. - Разве с такими вещами шутят? Только вот, я не двигаю гор мановением пальца и не осушаю океанов одним глотком...

- А что делаешь? - с любопытством подошла ближе она, присаживаясь перед химером на корточки.

- Не знаю... - тот задумался. - Я почти не помню, как это. Это как... Слушать мир, и слышать, что он отвечает. Понимать все его живые души. Знать, когда и где ему больно и идти туда, чтобы... помочь. Ты становишься частью мира и пребываешь сразу везде и нигде. Я плохо помню...

- Но ты же рассказываешь - белозубо улыбнулась кошка - Значит не так уж и плохо как тебе кажется!

- Ну... наверное. Знаешь, я боюсь людей. Не знаю, как быть и что сказать. Они ведь не поймут, - он вдохнул свежий утренний воздух и с силой выдохнул, чтобы унять головокружение и мельтешение перед глазами.

- Люди часто не понимают. Они даже людей не понимают, не говоря уж о лесе или химерах... - она пожала плечами и усмехнулась. - Или оборотнях. Как по мне, ты красивый и умный, разве мало?

- Это я для тебя красивый и умный, а маги старые, противные и склочные, - фыркнул химер.

- Ну и дураки, - авторитетно заявила Айрене. - Ты их перевоспитаешь, я уверена.

В ответ Каинар улыбнулся чуть ли не во все тридцать четыре зуба:

- Пойдем сегодня на охоту, если отец отпустит?

- А на кого? - тут же подобралась девочка, напоминая игривого котенка.

- Ну не на медведя же! - рассмеялся химер. - Я-то, может, и завалю его, да зачем нам медведь? Косули какой-нибудь хватит. Я хочу подальше в лес сходить, посмотреть. Может, интересное попадется?

- Косуля? Ску-у-учно, - заныла Айрене. - Я скоро на мышей перейду из-за отсутствия практики. Давай все же на кого-то поинтереснее?

- Это на кого тебе поинтереснее надо, егоза? - Каинар встал, чувствуя, что мир уже не так шатается под ногами, а эйфория от ночной встречи и полета прошла. - Пошли завтракать!

На кухню оба влетели чуть ли не бегом, влекомые запахом готовящейся снеди. Животы у обоих урчали с громогласностью рыцарского сигнального горна, а по физиономии химера растекалась довольная улыбка во все тридцать четыре зуба.

- Ата, а я дракона видел... У Колонн.

- Это Дингара что ли? - приподнял бровь Равен, ставя перед сыном тарелку с кашей.

- Угу, его, - кивнул тот, принюхиваясь к запаху и вздрагивая от воспоминаний. - Он меня полетал...

- Вот как, - хмыкнул крылатый. - И как тебе в небе?

Каинара передернуло:

- Страшно. Не хочу туда больше, все внутренности переворачиваются.

Инайя, хихикнув, потрепала химера по лохматой голове:

- Эх, ты, а мы уже много лет летаем, и ничего.

- Ну не для полетов я...

- Ха, не для полетов он... а как крылья как-нибудь прорежутся - что делать будешь? Только от пинка взлетать? - с ехидцей улыбнулся Равен.

- Вообще взлетать не буду! - категорично заявил химер. - Откуда у меня крылья-то?

- Ну, кто у тебя папа, и кто мама? Вы-ы-ырастут обязательно!

- Ну, вот когда вырастут, тогда и буду думать, - нашелся Каинар. Отпусти в лес на охоту, а? - и он красноречиво щелкнул зубами.

- Кашу съешь сначала.

Пришлось есть кашу...

Зато, спустя меньше, чем полчаса оба хищника были отпущены в лес на охоту. День выдался изумительно солнечным и теплым, изредка проглядывающие среди елей, сосен и кедров лиственные деревья красовались золотыми и багряными кронами, разнообразя своей россыпью хвойную зелень. Все еще по-летнему чирикали птицы и паутинки скользили во воздухе тонкими серебристыми промельками. Даже мошки еще жужжали, норовя влезть в уши.

Химер и ирсан бежали легкой рысью через знакомые лесные дебри бок о бок. Оба могли пройти здесь в глухую полночь с закрытыми глазами, оба знали эти места, как свои не совсем пять пальцев, обоим было скучно здесь.

Ирсан то и дело припадала к земле, бесшумно скользя в лесу, а то и шутливо наскакивала на братца, чтобы тот не расслаблялся, и норовила дотянуться до роскошных подрагивающих ушей, недлинных, но подвижных. А что тут такого? Они давненько уже не играли вместе - все дела, дела да учеба. Химер в долгу не оставался, уворачивался и пихал кошку в мягкий бок лапой с убранными когтями. Сделав сестрице лапкой, он рванулся со всех ног, петляя между деревьев, то и дело замирая и подпуская ее поближе, потом снова срываясь на бег, удаляясь все дальше от знакомой части леса. Айрене недовольно рявкала, и наконец, исхитрившись сбить химера с ног, принялась излишне настойчиво вылизывать ему лицо, громко довольно урча. И, как казалось, она даже смеялась. Он, весело хохоча, отбивался от снежно-белой зверюги и старался перевернуться, чтобы прижать ее к земле. Вот только, ему попался склон поросшей травой ложбинки, в которую оба и полетели кувырком с криками, хохотом и рыком. Ложок был залит солнечным светом и порос мелкой кудрявой травкой, из которой облаком поднялись семена на легких пушистых зонтиках. С еще большим шумом и весельем названные брат и сестра принялись отбиваться и отряхиваться от назойливых семян, и в итоге улетели кувырком в самый дальний ее конец.