Александра Плотникова - Дитя больших планов

В ответ он сумел приоткрыть глаза, и... поначалу мутные, они словно вобрали в себя тусклый свет чадящего факела и разгорелись постепенно в полумраке золотисто-желтым волчьим огнем.

Эольвин горько улыбнулась, чувствуя, как по щекам снова текут упрямые слезы и принялась осторожно гладить новосозданную химеру по лицу.

- Я все равно тебя люблю... что бы он ни сделал... - пальцы невесомо, стараясь не потревожить ни один шов (довольно непростая задача!) скользили по горячей, в испарине коже, стараясь убаюкать боль.

Ответом была слабая попытка поднять руку - лапу? - и погладить по волосам, вот только закончилось это новым приступом боли и забытьем... Долгим.

Мы ждали целых полтора года. Мы, что считаем года, словно листья на деревьях и живем по меркам людей почти Вечность - ждали проклятых полтора года и не могли найти себе покоя. И время, словно нарочно остановилось, висело, как ленивец на дереве. А мы ничего не могли поделать - только ждать, когда же меч проявит себя в руке единственного хозяина и подаст голос... Мы знали, что Каинар все еще жив, лишь благодаря тому, что стояли белыми Колонны и мир не спешил разваливаться на части. А еще мы знали, кто на самом деле дергает отступника за ниточки, и кто стоит за болью молодого Хранителя. Хир-эн-Алден и их агенты. В тех разговорах Мобиуса, что слышал Юдар, очень часто проскальзывали намеки на это...

А ждать было невыносимо больно. Потому что все эти полтора года я помнил тот жуткий мысленный крик, до сих пор рвущий мне сознание. И я помню, что рыдал в голос и бился головой о стену, заставляя себя сидеть на месте и не дергаться, не срываться в небо. Я знал, где находится логовище некроманта - далеко на восток, в кольце кряжа Горная Корона. Я до зубовного скрежета хотел отправиться туда - за ним. Пришибить эту лысую тварь, выдрать с алтаря мальчишку, отнести к себе домой, вылечить... нельзя. Потом. Все потом. Только когда меч подаст голос. Каюсь, я чуть не наложил на себя руки.

И, чтобы хоть чем-то отвлечь и занять себя, я начал готовиться встретить его. Встретить так, чтобы прошлое забылось и ушло, уснуло. Даже память о той женщине, которую он любил, ибо я догадывался, какова ее участь. Мы с женой Инайей переселились в тот самый двухэтажный дом в лесу, из которого так злополучно пропали оба супруга, и при помощи всей общины перестроили его, совершенно нетронутыми оставив только внешние и несущие стены. Убрали все, что могло бы разбередить старые воспоминания, по указанию Яноса заменив тем, что было бы удобно молодой химере. Увы, молодой Одрон, унаследовавший от отца дар провидца, почти точно знал, кого мне предстоит встретить, но на все вопросы упрямо молчал. Лишь однажды, чтобы отмахнуться от меня, бросил фразу: "Ты намучаешься с диким ребенком". У меня похолодело внутри.

Все эти полтора года я отслеживал историю Похитителя Душ - оружия, откованного для будущего Владыки. И вот, что мне удалось узнать.

Меч оказался в темном подвале богатого дома, куда буквально через несколько минут проник вор, и, разумеется, не смог пройти мимо столь необычного оружия. Правда, до перекупщика этот вор не дошел - заинтересовавшийся свертком наемный убийца перерезал ему горло. Когда в лавке скупщика краденого новоявленный хозяин развернул окровавленную ткань, то был крайне удивлен. Оружие по всем приметам было боевое - острое как бритва, отлично сбалансированное, но в то же время оно казалось слишком большим и тяжелым для человеческой руки... Гарда была выполнена в виде хмурого оскаленного черепа с нечеловечьими клыками и выступающими по бокам парными шипами, между которых подобно длинному языку вытекало черное змеевидное лезвие, как у сильно увеличенного ритуального атама... От одного его вида мурашки пробегали по спине. Получив горсть монет за сие оружие, убийца ушел, а хозяин поспешно сбыл меч кузнецу, жившему неподалеку.

Однако переделать это громоздкое чудо во что-то толковое кузнецу не удалось - металл напрочь отказывался не только резаться, гнуться или колоться, но даже не раскаливался в печи. (Еще бы Янос позволил кому-то переделывать свое творение, ведь на его создание ушел запас жизненных сил никак не меньше пары десятков лет, и два года времени). И, наверное, оказался бы меч на складе, в куче металлолома, если бы не проезжавший дворянин, изъявивший желание его купить. Конечно, махать им в бою он не собирался, ему привычнее был свой полуторник, но на стене в гостиной грозный черный двуручник смотрелся неплохо.