Диана Удовиченко - Изгнанники

– А что с тем сбежавшим юношей? Кажется, это был эльф?

Мелодия рассмеялась:

– От тебя никто не скроется, мой император.

– И все же?

– Скорее всего, он мертв. Милорд Борей Алафирский тайно снабдил каждого порученного его заботам саториса следящим кристаллом, настроенным на его жизненную энергию. Их эманации отражаются в главном артефакте, который находится у ректора. К сожалению, эльф, очевидно, нашел кристалл и выбросил его. Поисковый отряд подобрал его в лесу неподалеку от тюрьмы, из которой сбежал саторис. Именно поэтому мы не сумели поймать беглеца. Но артефакт до сих пор настроен на магическую силу эльфа. С гибелью носителя потухает и излучение кристалла. Я видела его своими глазами. Он потух, Леон. Эльф мертв. Жаль, конечно. Он был очень способным. Но ведь остальные живы.

Монарх смотрел на прекрасную, как юношеская мечта, чародейку, но мысли его витали далеко отсюда. Он думал о главах торговых Домов, из-за которых и была затеяна вся авантюра с саторисами. Богатым торговцам надоела монархия. В их руках были огромные деньги, на них работали самые лучшие маги страны. Императора спасало лишь то, что Дома не желали открытого переворота и братоубийственной войны. Они стремились сохранить внешний антураж монархии и превратить Леона в исключительно декоративную фигуру. Он мог стать игрушечным правителем, гарантирующим спокойствие народа, подписывающим то, что ему прикажут. Замена урожденных дворян на торговцев, некогда вытащившая страну из нищеты, теперь грозила уничтожением власти императора. Ведь во все времена главной опорой трона были дворяне с их законами чести, диктовавшими бескорыстное служение правящей династии. А какая может быть честь у торговцев? «Начинается большая игра», – мстительно подумал Леон и задал последний, давно мучивший его вопрос:

– Что предпринимают в ответ Дома?

– Пока ничего. Наши люди не заметили никаких подозрительных нововведений, – ответила девушка. – А теперь… иди ко мне, мой лев.

Взметнулся ликующий смех, государственные заботы уступили место страсти, и два тела переплелись в жаркой постели. А над ними реяла ночь, осеняя своим благословением двух безумных фантазеров, дерзнувших бросить вызов всесильной богине – судьбе…

Борей Алафирский стоял у окна, задумчиво перебирая в пальцах тонкую золотую цепочку, на которой висел крупный розовый кристалл. Последние двое суток милорд ректор не расставался с этим артефактом, снова и снова активируя его. Вот и сейчас, согрев камень в ладони, он прошептал магическую фразу, добавив:

– Давай-давай, покажи старику, как там наш Лэйариел Вэй’иллоский?

Кристалл начал менять цвет, медленно наполняясь изумрудным свечением. Но в этой яркой зелени, словно раны, зияли алые искры.

– Надо же, еще жив, – удивился Борей Алафирский. – А ведь эманации предполагают смертельные раны…

Милорд ректор достал из шкафа свернутый в трубку большой пергамент. Развернул его и расстелил на столе. Свиток оказался картой мира. Волшебник поднял цепочку и принялся водить ею над пергаментом, так что кристалл почти касался шероховатой поверхности.

– Покажи, где он?

Некоторое время артефакт легко скользил над картой, но вдруг дернулся и прилип к ней, словно магнит к куску железа.

– До сих пор в горах кроверов? Странно, – бормотал Борей. – Лэй наверняка шел с караваном. Даже если он был ранен, неужели же караванщики оставили его на верную смерть?

У милорда ректора еще оставалась надежда на то, что эльф выживет. Юноша был очень нужен волшебнику. Лэй должен был стать первым воином его отряда.

Борей Алафирский давно уже тяготился своим положением, как, впрочем, и отношением к магии, принятым в Арвалийской империи. Чародеи вынуждены были продавать свои знания торговым Домам. И пусть волшебство было ходовым и дорогим товаром, все же оно служило интересам купцов. Милорд ректор считал такое положение дел в корне несправедливым. Маги обладали знанием. А что есть знание? Это власть. Следовательно, и управлять империей должны были чародеи, а не торговцы. Борей был прекрасно осведомлен о раскладе политических сил в стране. Сначала он собирался встать на сторону императора. Но Леон, сам того не понимая, дал ректору доступ к совершенному оружию. И хитрый волшебник сразу догадался, как обратить это оружие себе на пользу.

Когда Лэй сбежал из тюрьмы, Борей решил, что разумнее будет отпустить его, чем вернуть, тем самым отдав в руки Мелодии. Для этого ему пришлось подсунуть поисковому отряду поддельный следящий кристалл. То есть артефакт был настоящим, но настроенным на энергетику совершенно другого эльфа. Тело которого – милорд ректор очень на это рассчитывал – никогда не будет найдено.