Диана Удовиченко: Изгнанники

Он обнаружился неподалеку. Немного ссутулившись и зябко нахохлившись, сидел у небольшого костерка – маленький, безобидный, где-то растерявший свои спесь и задиристость. Кажется, он дремал.

– Эй, – позвала я, удивившись слабости собственного голоса. Откашлялась и повторила: – Эй!

Клевавший носом ушастик встрепенулся, вытаращил зеленые глаза, несколько мгновений непонимающе смотрел на меня, потом поспешно проговорил:

– Я не Лэй…

– Знаю. Ты Дейнариэл, а значит, Дей.

Окончательно проснувшись, эльф подбежал ко мне и первым делом пощупал лоб прохладной ладонью.

– Жара нет, – заглянул в глаза и облегченно выдохнул: – Кажется, ты поправилась. Я не ошибся! Дай-то Гвиневра, не ошибусь и в остальном… – едва слышно добавил он.

Ушастый ринулся к костру, порылся в каком-то мешке и вернулся, держа в одной руке большую склянку с широким горлом, в другой – острый нож.

– Мне нужна твоя кровь. Объяснять некогда. Но это единственный шанс спасти хоть кого-нибудь.

Я пожала плечами и протянула мальчишке руку.

– Я вымыл нож и прокалил его на костре. Так что не волнуйся, – пояснил он, туго перетягивая мне плечо веревкой.

– И не думала, – заверила я, наблюдая, как острое лезвие рассекает запястье и разрез начинает сочиться кровью, стекающей в посудину сначала медленными каплями, потом тоненьким ручейком. – Так ты один за всеми ухаживал?

– Последние двое суток один. После того, как Ал свалился.

– Двое суток? Так сколько тогда провалялась я?

– День и две ночи. Так долго продержались только ты и Атиус. Только ты сумела победить заразу, а ему становится все хуже.

– Почему же ты не заболел?

– Трудно сказать. Возможно, на эльфов споры плесени не действуют. Хотя это только мои предположения. Ведь жители Даллирии не бывают в Безымянных землях. А может быть, мне просто повезло…

– И что, все заразились?

– Да нет. – Мальчишка пожал плечами. – Некоторые сбежали из форта. А несколько воинов где-то здесь, прячутся подальше от лазарета.

Кровь текла все медленнее.

– Этого недостаточно, – пробормотал Дей, положил ладонь на мое плечо и прикрыл глаза.

Внезапно я ощутила вспышку жара и дурноту, словно вернулась болезнь. Но это продолжалось всего мгновение и ушло, оставив лишь разливающуюся по телу слабость. Кровь из запястья заструилась быстрее.

– Так я и думал, – бубнил себе под нос ушастик. – Она темнее человеческой. Хоть бы получилось…

Когда склянка наполнилась, эльф нанес на порез мазь и наложил тугую повязку.

– До завтра затянется. А пока отдыхай.

Я посмотрела на его осунувшееся лицо, на котором нетерпеливо поблескивали окруженные серой тенью глаза, и молча попыталась встать. Это оказалось совсем не простым делом. Тут же закружилась голова, к горлу подступила тошнота, ноги подкосились.

– Ложись! – прикрикнул Дей.

– Тебе нужна помощь.

– Помощь – нужна, зомби – нет, – сердито отрубил мальчишка и уже мягче добавил: – Твое выздоровление – это чудо, Мара. Но ты еще очень слаба. Нужно время для восстановления после болезни. А тут еще такая потеря крови. Поспи хоть немного, а там посмотрим. Я справлюсь, не думай.

Не в силах бороться с дурнотой, я рухнула на одеяло. Кажется, ко мне снова явилась Тир-на и пыталась еще что-то сказать. Но я была настолько утомлена, что даже во сне хотела спать. Отмахнувшись от ольды, я перевернулась на бок и окончательно выпала из действительности, погрузившись в теплое забытье.

Пробуждение было мгновенным, словно кто-то толкнул в бок. Я открыла глаза, повернулась и увидела улыбающегося Атиуса. Он выглядел изможденным, но из глаз исчезла болезненная краснота и взгляд был осмысленным.

– Я не ошибся в эльфе, – еле слышно проговорил маг. – Он все же сумел нас спасти.

Ал тоже выжил. Сейчас он крепко спал. Ушастик обнаружился неподалеку. Он продолжал обихаживать больных, хотя сам едва держался на ногах от усталости. Я встала, отметив, что за время сна сил у меня прибавилось. Осталось лишь небольшое недомогание. Подошла к Дею, собираясь предложить помощь. Вдруг, неожиданно для себя самой, произнесла слова древней клятвы. Странно, но эльфу она тоже была известна, и мальчишка дал ответ.

– Иди поспи, я подежурю, – сказала я ушастому.

Он даже не возражал, пошел и завалился на мое место. Спустя мгновение Дей уже крепко спал.

Мы пробыли в форте еще четверо суток. Главная опасность миновала, но люди были еще очень слабы. Первыми встали на ноги Атиус и Ал: наверное, догадка эльфа о силе духа была правдива. Чародей проводил много времени с Деем, без конца о чем-то расспрашивал его, делал заметки на листе пергамента. Ушастик охотно отвечал на все вопросы, даже чертил в записях какие-то рисунки. После этих обсуждений волшебник впадал в глубокую задумчивость, становясь рассеянным, что вообще было ему несвойственно.