Дмитрий Денисов - Изначальное желание

Он крупно дрожал, глядя на мрачную фигуру, что замерла напротив него. Неведомый человек сжимал живое сердце, вырванное из-под кирасы и кольчуги его преданного вассала. Хотя мог ли человек сотворить такое? Герцог трясся в седле и тяжело дышал. Лицо его побледнело и, словно мрамор, покрылось синими жилками. Рот приоткрылся, глаза ошалело таращились. Оттуда шел запах липкого первородного ужаса.

— Кто ты…? — в неземном ужасе прошептал он.

— Неважно! — угрожающе прогудел я. — Важно то, что я могу сделать с тобой. И твоим войском. Одумайся, пока не поздно!

— Ты… ты…

— Именно я. И никто больше. Прочь с дороги, Вельмарк. Останови войско, пока не поздно! Иди домой! Отчий дом — изначальная мечта любого заблудшего. А ты заблудился, да к тому же еще и ослеп, в погоне за блистающим призраком всевластья.

— Убейте же его! — раздраженно закричал герцог, разворачивая коня и срываясь в галоп. — Не слушайте его! Убейте его! Убейте!!!

И понесся прочь. Несколько смельчаков отважно бросились на меня, выставив длинные жала копий. Да, уважаю смелых людей. И мне так не хочется их калечить и убивать. Но приходится. Такова жизнь — не я ее созидал. Не мне оспаривать право на существование таких герцогов. Не мне вразумлять их. А точнее — не им меня слушать. И такие правы — слушать надлежит лишь себя.

Удар «Годдриха», как прозвали его в королевстве Золотого Грифона, выбил еще одного рыцаря. Но шлем так вмяло, что передняя и задняя стенки соприкоснулись. О том, что стало с головой, я не думал. Я просто стряхнул красные и серые брызги. И перепрыгнул на другого. Рывок, и стальная голова со скрипом и хрустом вырвалась из плеч. Удар, и кираса третьего глубоко вошла в тело. Прыжок, захват, и четвертый слетел с коня, ударившись головой о камень.

— Это Дьявол! — отчаянно завопил один арбалетчик, осененный безумным откровением. Рванул удила, и дал шпоры коню.

— Зови, как хочешшшь!!! — грозно прошипел я вслед. — Я Дьявол лишшшь для тех, кто видит во мне Дьявола!!!

Остальные последовали его примеру. Опытные воины — ничего не скажешь. А опыт в том и состоит, чтобы мгновенно и трезво оценить обстановку. Знаменосец позорно бросил синий штандарт, белый скорпион траурно покрыл одного из сверженных рыцарей. Я наклонился, подобрал болты, взвесил их в руке. И молниеносно швырнул вслед удаляющимся всадникам. Пятеро из них всплеснули руками и попадали с коней. Остальные мчали дальше во весь опор. Равно как и взбешенные кони с опустевшими седлами. Лишь один зацепился кованым носком за стремена. Но безудержный конь не замечал этого бремени. Тело подпрыгивало на кочках и рытвинах. За ним тянулась узкая красная полоса. Мне показалось, мертвый всадник оставил красноречивый след, тем самым, приглашая ступить по нему к заветной цели. И я воспользовался его последним желанием.

Я вытер руки о знамя, и медленным уверенным шагом двинулся вперед. Как сладок был тот миг! Как чарующе прекрасен! Как он завораживал и возбуждал! Глаза разгорались все ярче и ярче. Я кровожадно облизнулся, чувствуя солоноватый привкус чужой крови. Какое блаженство! Словно голодный пес, попавший в мясную лавку, принюхивался я к ароматной плоти, что манила меня впереди. Словно безусый юнец, попавший в роскошный бордель, пялился я на толпу обнаженных девиц, что соблазняли меня пышными формами. Словно жаждущий знаний летописец, попавший в королевскую библиотеку, я не верил глазам, с трепетом оглядывая древние запыленные фолианты. О, великий Творец! Зачем породил ты во мне эту жажду?! Зачем…?

Дэ Грисс первым добрался до спасительных войск. Ростовые щиты передней линии с грохотом распахнулись, и огромный монстр поглотил вопящего герцога. Он истошно кричал, судорожно махал руками, порывисто оборачивался и тыкал пальцем в мою сторону. А после скрылся среди мелькавших конных фигур, вскинутых алебард и хлопающих знамен. Остатки отряда смельчаков тоже юркнули под прикрытие щитоносной пехоты. Раздались приказы, стук, лязг. Брешь затянулась. Стена щитов превратилась в нерушимую надежную цитадель. По крайней мере, им так казалось. Со стороны войска потянуло запахом уверенности, собранности и решимости. Они готовы к любому сражению.

Я медленно шел кровавым следом. Точно охотничий пес, принюхивался к земле и к поджидающей добыче. Легкий ветер поигрывал изношенным плащом, расправляя его, будто парус. На фоне светло-голубого неба прорехи и дыры выделялись очень заметно. Ветер дул в лицо, будто пытался задержать. На миг я даже задумался. Нет, суеверие — враг желаний. Но из врага всегда можно сделать друга. Я коротко усмехнулся. Вдруг ветер переменил направление и начал подталкивать уже в спину. Это окончательно определило выбор. То есть желание.