Дмитрий Денисов - Изначальное желание

Я крутил деревянный вертел, подгребал угли, посматривал на него. И думал: «Ты силишься вспомнить, где ты слышал обо мне? Увы, мой дорогой убийца, увы. То едва ли реально. По крайней мере, для тебя. Причем, ответ прост, очень прост. Он постоянно вертится вокруг, но так и не может принять знакомый образ. И не сможет. Поэтому, не стоит так сильно напрягаться из-за пустяков».

Ральтар глубоко вздохнул, подобрался и, наконец, заговорил:

— Да, похоже, от тебя ничего не утаишь?

— Все, что угодно, — с вежливостью обнадежил я. — Я не лезу в чужие тайны.

— Но… ты сам только что говорил… к тому же, прознал о моих тайнах?

— Чужие тайны лезут в меня, — с благоговейным трепетом подметил я.

Убийца обреченно опустил глаза, развел руками.

— Значит, все-таки бесполезно утаивать.

— Было б желание, — остановил я его. — Ведь можно сделать все. К примеру, мое желание — узнать твою историю. И мне кажется, я ее узнаю.

— Да, да, я помню, — Ральтар посмотрел на тушку, на меня, снова вздохнул. — Но… обещай, что не убьешь меня?

Ветка, которой я ворошил угли, замерла в воздухе. Я удивленно уставился на него.

— Ты хочешь жить?

— Разумеется.

— Но ты совершил убийство, — строго напомнил я, погрозив веткой. — Наверняка не одно.

— Все верно, — он даже не пытался протестовать, с покорностью принимая обвинение. — Да только, если ты бы знал все, то и судил бы по-иному.

Я отложил ветку, провернул вертел. Несколько капель жира сорвалось в костер. Тот довольно вспыхнул и благодарно зашипел. Да, сколько не таи, а стоит распалить огонь желаний, и капли тайны падают под натиском сильного жара. Падают и рождают новые искры, новый жар.

— Так вот я и даю тебе шанс, — мой хриплый голос ронял мелкие капли надежды. — Поведай мне все с подробностями. И, быть может, я стану судить тебя по-иному.

Мои слова его нисколько не испугали. Он понимающе кивнул, бледно усмехнулся и выразительно взглянул на меня.

— Хорошо, Дух, я исполню твое желание. Так слушай же.

И Ральтар начал свое повествование.

— С незапамятных времен существует Клан Безмолвных Убийц. Он такой же древний, как сам род человеческий. Он такой же могущественный, как все королевские династии. Он такой же призрачный, как память о кровавом прошлом. Никто раньше не ведал о его существовании, не ведают и поныне. Клан свято хранит тайну, рожденную в седых эпохах. Она жила до нас, она живет вместе с нами, она продолжает жить и после нашей смерти. Ибо жизнь человеческая не имеет власти над тайной. Человек лишь хранит ее. Хранит недолго, затем вручает преемнику. Но жизнь человека ничтожно мала по сравнению с жизнью тайны. Вот почему уже не одно тысячелетие она витает среди людей, но никто не способен сорвать с нее вуаль. Вуаль сотканную из самого времени. Вот почему мы и зовемся — Безмолвные.

Наше ремесло, как сам видишь, не слишком-то благое и приятное. Многим оно покажется чудовищным и отвратительным. Многие сразу осудят нас, если прознают. Потому-то и не прознали до сих пор. Иные могли бы понять. Ведь кто-то должен выполнять грязную работу. А ее всегда в избытке. Причем выполнять очень чисто, не оставляя следов. Словно трубочист, после которого и не скажешь — пользовались ли вообще печкой? Этим и отличается наш клан от иных представителей нашего древнего ремесла. Осмелюсь предположить, что оно едва ли не старше женского древнего ремесла. Хотя сравнение тут неуместно. Ведь там, в основе лежит развлечение. У нас… сам понимаешь. Но, увы — выбирать не приходится. Мы с рождения несем это бремя, несем до самой смерти. Пусть сами мы зовем его не бремя, а путь. А точнее — Путь Безмолвных. И считаем его не путем греха, а путем самопознания.

Столетие за столетием проплывали в наших потаенных чертогах. Поколение за поколением сменялись хранители древней тайны. За долгое время, каких только прозвищ не прилипло к нам: слуги Дьявола, приспешники Тьмы, вестники ада, кровавые оборотни, беспощадные невидимки, холодные призраки и тому подобное. Люди склонны преувеличивать, когда сталкиваются с неведомым. Когда разум не может объяснить происходящего, он начинает раскаляться, будто жаждет объять необъятное. Воображение воспаляется и начинает рисовать всевозможные жуткие образы. Они-то и пугают само воображение, породившее их. И человека одолевает первородный страх. Да, все наши деяния окутаны ореолом мистики. И мы всячески тому способствуем. Порой, даже сознательно сгущаем краски, заслоняясь от света истины, который может бросить на нас предательский луч. Всякий раз, когда происходит неведомое и страшное убийство, людьми овладевает холодный ужас. Они с приходом сумерек прячутся по домам, они с опаской всматриваются друг в друга, они с трепетом прислушиваются к каждому шороху. Страх тем сильнее, когда источник страха невидим глазами, но явно ощущается кожей. Они не знают, откуда ждать следующей угрозы. И как обезопасить себя. Наивные. Они даже не подозревают, что источник — они сами. Равно как и обезопасить себя они могут сами. Причем не нужно даже бояться и прятаться. Ведь мы не убиваем всех подряд.