Etcetera - Ритуал

— Решил, что ты права, и начинать пугать лучше на поверхности.

— Но как? Тени живые?

— Подземелье настолько древнее и в нем накоплено столько магии, что могло обрести подобие разума.

— Думаешь, оно жрет путников?

— Можешь вернуться и проверить. — буркнул Веофелий. Я и не сомневалась, что он это скажет.

Обратная дорога показалась мне еще более нудной и долгой, чем в сторону Неори. Еще чуть-чуть, и мы избавимся от метки демона, я готова была бежать все сорок миль до Теннари или сколько там, но Веоф с каждым шагом казался все более уставшим. Изгонение отняло у него много сил, да еще блокировка энергетического канала делхассе, перестраивающего наши тела. По ночам он больше не мучился от кошмаров. Он спал как убитый и его почти невозможно было добудиться утром. Эльф теперь тащил все вещи, а я подставляла плечо некроманту, хотя стоило бы поменяться с ушастым, ему по росту было бы проще. Хотя, темный маг с Алданом тоже не горели дружелюбием друг к другу. Вроде бы и разногласий не было, как у Веофа с Феолески, но некромант любил задавать подробные язвительные вопросы, а эльф не любил отвечать. Странно, из-за каких мелочей двое существ могут невзлюбить друг друга.

Когда впереди показались стены города, я уже не верила, что ожидание закончилось. Теперь начнется новая жизнь. Точно.

Чужое любопытство еще никогда не приводило к добру. А любопытство вперемешку с подозрениями, тем более. Есть вещи, о которых лучше не знать, правда — не всегда благо, а если и узнаешь случайно, то лучше о них не говорить. Замолчать, оставить при себе, сохранить в уголке памяти, как тяжелый груз, и может быть однажды от него потихоньку избавиться. Потерять на одном из поворотов жизни, и никогда не оборачиваться в ту сторону. Если знаешь только ты, то можно представить, что и не знал никогда. И уж точно не орать в лицо, гордясь этим. Дамален бы побрал всех, сообщающих правду из благих намерений. Благие намерения вообще погубят этот мир.

Мы разошлись по гостиничным номерам, Веофелий убрался в свою комнату спать, а Риалис наконец дождалась того момента, когда можно все сказать. Странно, что в лицо не высказала. Наверно, опять боялась проклятья молчания.

— Я не верю ему! — орала Феолески. — Он убил свою жену, Клару Саторски! Сам, своими руками. Она тоже вызывала демона. И он ее прикончил. Проклял. Остановил ее дыхание. Пока вас не было, мы навели справки, запрос через архив сделали.

Она коротко пересказала. Его жена, тоже некромант, оказалась еще и демонологом. Чего пожелала демону, было неизвестно, но он оставил на ней метку, и когда вечно занятый делами Веофелий заметил это, было уже поздно. Некоторое время ее пытались лечить, вернуть ее энергетику обратно к человеческой, сдерживали заклятьями, но однажды она вырвалась… дальнейшее понятно, она попыталась привести хозяина в этот мир, а Веофелий ее грохнул.

Кажется, у меня пошатнулся пол под ногами. Веофелий, этот простодушный тип с черным, своеобразным чувством юмора. Который так помогал мне. Я села на кровать. Все равно как по башке чем-то тяжелым ударили. А Ильдару было плевать. Некромантам на смерть всегда плевать. — Она была с меткой, как и мы, — пояснил он. — И магистр сделал то, что было нужным, чтобы не дать демонам проникнуть в этот мир. Портал был уже почти открыт, а Клара одержима давно. Ей ничто не могло помочь. Его к государственной награде даже приставили. Он сумел сделать правильный выбор и спасти много людей.

Слова. Одни пустые, глупые слова. Нагромождение звуков, которые совсем ничего не значат. Как маленький рой мошек. Сказать можно, что угодно. Бессонные ночи, его бессильный виноватый гнев, — никогда не говори о ней! — вот это уже не слова.

Эльф во весь рост растянулся на кровати, и я с отстраненным любопытством рассматривала серые пепельные пряди в его светлых волосах. Странно, раньше вроде не было. Ну убил и убил. Веофелий же хороший человек. Ну убил и убил, напивается каждую неделю, мне какая разница. Он хороший. И отчего я себя так паршиво чувствую.

Когда пришло время ужина, я осталась в гостиничном номере. Мне снился Ротар, который прилежно учился летать, как я ему и наказывала перед отъездом, он вырос большим и сильным, только чешуя с проплешинами осталась. У него была умная угловатая морда, и он тихо шептал. — все хорошо, лхани. Все будет хорошо. Почему тебе больно?

Я не люблю, когда меня предают. Но разве он предавал? Нет. Просто грохнул свою жену, которая была почти в такой же шхэновой ситуации, на ней тоже была метка. А я думала, он хороший. Просто так. Не люблю обманываться в людях. Да нет, я и не обманывалась. Веофелий Саторски — человек со своими принципами, и совсем неплохой человек. Вот только, оказывается, кого-то убил. Н-да, идеальных людей не бывает.