— Не пособишь ли мне, дядюшка? — раздался совсем рядом с насупившимся Славко спокойный женский голос. Стряпуха Ханна указала взглядом на котел, наполненный грязной водой. Возле котла, склонив лобастую голову, стоял стряпухин пес — дивной породы гончак, за которого уж не раз предлагали хозяйке хорошую монету, но она отказывалась — говорила, не продается. Пес, поймав взгляд Славко, припал к траве, застучал хвостом по черному от копоти боку котла: давай, мол, дядюшка, и со мной поиграем.
Возчик хотел шикнуть на пса, но вид у кобеля был такой радостный и придурковатый, что Славко только потрепал проходимца по широкой голове, потянул за ухо. Пес игриво потянулся прикусить за руку, но поймал только воздух. Возчик поднял котел, понес следом за стряпухой.
— Идет дяденька Щур, — словно самой себе под нос заметила Ханна, едва приметно улыбаясь.
Глянул на нее Славко — и понял с изумлением, что не женщина она вовсе, а совсем еще девчонка.
— Идет, красуется, а штанина у него от самого паха до колена ножиком разрезана. Все бы добро растряс, кабы было чем трясти.
Возчик невольно улыбнулся: заметила. Но тотчас нахмурился.
— Негоже девке такие шутки шутить, — буркнул он. — Много ли ты в добре тряском понимаешь.
— Да куда мне шутить, — поджала губки Ханна. — Вы, дяденька, шутите, а я только мелочи подмечаю.
— Верно ты сказала, мелочь это. Штаны-то он переменит, а мне с такой щекой еще не один день ходить. Добро, если следа не останется. Плохой я, девка, шутник, как ты — ведьма.
— Вот и зря ругаешься, — проговорила стряпуха, подзывая пса. Тот сунулся ей под руку, получил полпирога и тотчас проглотил, только зубы клацнули. — Хотел он самым главным себя назначить — и всему свету крикнул, а ты ему на ухо сказал, что ошибся наш Щур. Брехливая собака на ветер лает, а тихая мясо рвет. Хоть и плохая из меня ведьма, а людей я, дяденька Борислав, хорошо вижу. Ты громко брехать не станешь, подумаешь, а уж потом и ухватишь. Щур бы меня давно уж Кровавому Чернцу продал, а ты даже словом никому не обмолвился, значит, не решил еще, где от меня будет больше пользы, держишь в рукаве на случай встречи с Владиславом из Черны. Сюда лей, — она указала на неглубокую ямку в земле, разрытую какими-то зверями, — около хижин помои выливать негоже. Прежняя ваша повариха лила, зверей приманила. Как первую ночь я у вас ночевала, все кто-то рылся и рычал под стеной. Я зверей не боюсь, а Прошка мой извелся совсем, до охоты уж очень горяч. Весь хлеб ему скормила, чтоб не рвался за полночь с лесным зверьем воевать, войско Щурово не будил. Пришлось травяным взваром все облить, чтоб отпугнуть.
Проха понял, что о нем говорят, заглянул в глаза хозяйке и получил еще кусок хлеба.
— Ловушку бы какую поставить здесь, на яме. Что зря копают. Кто в суп годен, кто на шубу. Холодает уже. Седьмицу-другую еще подарит тепла мертвяцкое лето, а там уж и к зиме дело, а у меня теплого, кроме Прохи, с собой ничего.
Славко окинул взглядом собеседницу, пока она пыталась выхватить у него пустой котел, мол, сама справится дальше. Невысокая, худая, на бледном лице тени одни — под глазами, под скулами, будто вот-вот Землице душу отдаст. Глаза, обведенные смертной тенью, еще больше кажутся — серые, словно два куска горного хрусталя, только пробегает порой лукавая злая искра. На запястьях, как ни дергает девчонка вниз черные рукава, видны зеленоватые следы чьих-то крепких пальцев, губа прокушенная еще не зажила. Нет, не в гости к Цветноглазой собралась стряпуха — из гостей едет.
— Не замерзнешь. У меня тулуп есть, не новый, зато теплый. Зайдешь ко мне к вечеру, я тебе отдам.
Стряпуха насторожилась, едва заметно подалась в сторону. Испугалась.
— Да полно тебе, я девок не ем. Вижу, что кто-то тебя обидел, только явно не Чернский князь — попадись ты ему, не отделалась бы синяками да ссадинами. Значит, позарился слабый маг на безответное. Сам таким был, пока силу топь не выпила. Думал, моей охоты довольно, а девки на то и есть, чтоб подол задирать. Только теперь не таков. Приходи смело — вреда тебе не сделаю.
— Даром сало только в мышиной ловушке, — огрызнулась Ханна. — Говоришь, отдашь так, а приходить велишь вечером. Чтоб после ужина до завтрака не хватились.
Славко свысока глянул на девчонку — кожа, кости да глаза, а опаски — на троих.
— Не хочешь даром брать, положишь мне за ужином лишний кусок мяса в щи. А за тулупом, коль хочешь, сейчас заходи. Только котлом своим мне сапоги не замажь.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу