Александр Михайловский - Ярость славян

Как минимум трое из числа сидящих к нему лицом были из команды дромона «Золотая Лань», вернувшихся вместе с ним в Константинополь, еще двое – и это он четко помнил – дали клятву архонту-колдуну и остались в его строящейся столице. А еще один моряк с круглым миловидным лицом и суровыми глазами живо напомнил патрикию Кириллу одну из ближайших соратниц Серегина по имени Ника. Вот этот «моряк» сказал несколько слов сидящему прямо перед собой человеку; тот обернулся и оказался еще одним соратником архонта-колдуна, по имени Бек. Мысли сразу понеслись в голове у патрикия Кирилла, как будто наскипидаренные для ускорения и одновременно смазанные маслом для легкости скольжения.

Сначала люди архонта-колдуна, находящиеся прямо в Городе (ну или в его укрепленном портовом предместье), показались ему чем-то невероятным и невозможным. Потом он понял, что архонт-колдун оттого и колдун, что никто во всем свете не ведает его настоящих возможностей. И значит, если ему надо, чтобы его люди находились в Галате, самом Константинополе, Святой Софии или даже самом Влахернском дворце, то они будут там находиться. Галата, скорее всего, была выбрана в качестве базы, потому что первые помощники-византийцы архонта-колдуна оказались военными моряками. Патрикий прекрасно представлял, каков уровень недовольства в Городе политикой Юстиниана, разорившего Империю своими постройками, дворцовой роскошью и бесполезными войнами, и из-за этого взвинтившего налоговый гнет до невиданных ранее высот. От иноверных персов эти люди помощь и поддержку принимать не будут, а единоверный верховный архонт артан, пусть даже и занимающийся колдовством, будет вполне приемлемой фигурой, особенно если его Небесный Господин устроит какую-нибудь божественную манифестацию в его пользу. Вопрос только в том, с какой целью все это делается и что им известно о последних решениях Юстиниана, а что нет?

Тем временем Ника, придерживая рукой висящий на поясе меч-махайру, встала из-за стола и, перешагнув скамью, направилась прямо к патрикию. Остановившись в двух шагах от сидевшего к ней спиной Лютого, она сложила руки на груди и, покачиваясь с пятки на носок, произнесла саркастическим тоном на языке антов:

– Здравствуй, Кирилл. Удивлена, застав тебя здесь, где собираются просоленные морем морские волки. Неужели морские путешествия так тебя увлекли, что ты решил сменить жизненную стезю?

Тогда же и там же.

Сержант СПН ГРУ Кобра, в миру Ника Зайко, Темная Звезда, маг огня высшей категории.

Пока патрикий Кирилл лупал на меня глазами, открыв рот после моего приветствия, я лихорадочно соображала – какого хрена он тут вообще делает? Он что, не понимает, что даже в своем машкерадном наряде смотрится среди настоящих моряков так же ярко, как павлин в курятнике. Надевая костюм простолюдина, перстни с пальцев положено снимать, да и на руках у него только две мозоли, на указательном и среднем пальцах – там, где они сжимают гусиное перо.

И спутники у патрикия Кирилла тоже очень нетипичные для такого рода людей. Здоровые, кряжистые, с руками, привычными и к веслу и к рукояти меча, они выглядели отрядом частных телохранителей, оберегающими патрикия Кирилла от всяческих бед. И даже молоденькая, чуть испуганная грузинка, мило переводящая взгляд с меня на одного из русоволосых здоровяков и обратно, совершенно не портила этого впечатления. Подтвердил мою догадку и сам патрикий, торопливо бросивший своим привстающим со скамей защитникам:

– Сидите, парни, это друг!

Вовремя он это, а то у меня на кончиках пальцев уже начал собираться симпатичный такой огненный шар. «Парни», конечно, поворчали, как псы, у которых отобрали добычу, но послушно опустились на свои места. И правильно, потому что я не добыча, а смерть, которая неожиданно забирает слишком самоуверенных. И лишь самый здоровый из них – очевидно, начальник – сидящий ко мне спиной, слегка развернувшись и зыркнув исподлобья, угрюмо пробормотал, где он видал таких друзей, от которых у него между лопатками такой холодок, будто туда приставили острие меча.

– Это друг, Лютый, – сказал патрикий начальнику своих телохранителей, – как раз из тех друзей, к которым вы и должны были помочь мне добраться. Но ты не беспокойся, наш уговор остается в силе, и ты получишь все обещанное.

– Хорошо, ромей, я тебя понял, – произнес этот Лютый, и, развернувшись еще сильнее, посмотрел на меня пристальным взглядом своих васильковых глаз.