Андрей Фло (Клаузов) - Дорога Испытаний

Отдышавшись, Фло встал на колени и со злостью ударил кулаками по земле.

– Я же тебе говорил: не тормози! Ты что – идиот!? Совсем ничего не можешь по-человечески сделать!? У меня из-за тебя чуть инфаркт не случился!

Шак с трудом сел. Лицо его страшно раскраснелось. Стараясь избегать взгляда Фло, он хрипло проговорил:

– Извини. Я… я растерялся.

– Растерялся! – передразнил его Фло, скорчив гримасу. – Если ты и дальше так теряться будешь, то мы, вряд ли дойдём до Зеркала!

Он вскочил на ноги и нервно забегал вокруг Шака. Руки его тряслись от пережитого стресса.

– Спасибо Шелеру! Удружил, черт побери! Дал напарника! А он и прыгать-то, как следует, не умеет!

Остановившись, он склонился к Шаку и тихо проговорил, вложив в свои слова всю ненависть, которая в нём скопилась:

– Отсутствие отца здорово сказалось на твоём физическом развитии!

Глаза Шака закрылись, он упал на спину и попытался закричать:

– У меня есть отец! Я не виноват в том, что!…

Последние слова потонули в рыдании. Шак закрыл лицо ладонями и принялся кататься по земле, выкрикивая невнятные фразы.

Фло испугался. Ему показалось, что его спутник сошел с ума. После всего пережитого на мосту и криков Фло, это было вполне возможно.

"Кажется, на этот раз я немного перестарался", – подумал Фло. Вместе с испугом, к нему вдруг пришла жалость. Это было какое-то странное чувство, полузабытое. За последние пару лет, он испытывал жалось только к матери, и самому себе. Но ни разу к кому-то другому.

Горестно вздохнув, Фло подошел к Шаку и положил ему на плечё ладонь.

– Ладно, хватит уже. Извини меня, – тихо проговорил он, как-то стесняясь своих слов. – Погорячился я на счёт твоего отца. Но ты сам виноват. Умеешь вывести из себя.

Шак не обратил на эти слова внимания. А может быть, просто не услышал.

Фло снова вздохнул. Он отошел в сторону и поднял свой рюкзак. Клапан расстегнулся, и из него на землю выкатилась банка консервированного мяса пригса. Фло поднял её и задумчиво уставился на этикетку, где, непонятно почему, было изображено какое-то растение, похожее на кактус. Мясо пригса, было его любимым блюдом.

Фло улыбнулся и снова повернулся к Шаку:

– Слушай, а давай пообедаем. От переживаний в желудке что-то урчит.

Шак вновь не отреагировал. Хотя рыдания перешли в тихое всхлипывание.

– Молчание – знак согласия, – пожал плечами Фло. – Пойду я веток наломаю для костра.

"Пускай побудет один, – решил он. – Может в себя придёт".

И он направился в низ, к реке, где росли пышные заросли вербы. Возможно, среди них найдется парочка сухих.

Когда Фло вернулся назад с охапкой хвороста, Шак уж пришел в себя. Хотя, глаза его всё ещё были красными. Он вертел в руках банку с тушеными пригсами.

– Как ты её собираешься открывать, – спросил он, стыдливо пряча взгляд.

Фло бросил хворост на землю, и достал из кармана жилетки складной перочинный нож.

– Чудо-открывалка, последнее слово технологии, – пошутил он и выдвинул лезвие. – Коротковато, конечно. Им только карандаши точить. Но, думаю, банку откроет.

Шак бросил короткий взгляд на складень, и снова спрятал глаза.

– Ты взял с собой нож?

– Конечно. Отправляться в путешествие без ножа, это всё равно, что в магазин без денег идти.

– Но ведь Шелер запретил с собой брать, что нибудь помимо списка.

Фло пожал плечами, и изобразил на лице смущение:

– Я не знал, что он в кармане лежит.

Он достал из другого кармана коробок спичек и добавил:

– И про них я тоже не подозревал.

Пока Фло воевал с банкой неудобным, как оказалось, ножом, Шак наломал веток и разложил из них костёр.

– Ты не правильно дрова сложил, – сказал Фло, когда банка, наконец, сдалась. – В низ нужно положить тонкие веточки, а уже с верху – толстые. А у тебя здесь одни поленья. Так и целого коробка спичек не хвати.

Он протянул руку, чтоб переложить дрова, но Шак остановил его.

– Мне не нужны спички.

Фло замер с протянутой рукой, а потом ехидно усмехнулся:

– И как же ты разведёшь костёр? Даже линзами из твоих очков это вряд ли удастся.

– Нет, – покачал головой Шак. – Очки здесь не при чём. Смотри, я тебе покажу.

Шак встал на колени, закатал рукава и закрыл глаза. Лицо его приняло самое серьёзное выражение. Он натужился, руки его принялись проделывать странные движения, будто он пытался слепить невидимый снежный комок. От натуги щеки его покраснели и затряслись.

Глядя на него, Фло с трудом сдерживал рвущийся наружу смех. На грязное, покрывшееся багровыми пятнами лицо Шака, невозможно было смотреть без улыбки.