Макс Фрай - Лабиринт Мёнина

Ответ Джуффина, признаться, меня озадачил.

— Все очень просто, Макс. Ты слишком быстро стал самостоятельным. Ты изменился. Ты уже совсем не похож на того юного Вершителя, которого я когда-то выдумал. Не могу сказать, будто от этого ты перестал подходить для возложенной на тебя миссии. Напротив, теперь я совершенно уверен, что ты сумеешь удерживать наш Мир лучше, чем кто бы то ни было. Лучше, чем твой предшественник Мёнин, и уж точно лучше, чем это делал я сам. Возможно, ты будешь действовать столь хорошо, что вскоре выяснится, что Миру больше не угрожает опасность… более того, нам покажется, будто она никогда ему не угрожала. Может статься, через несколько лет все мы, участники событий, забудем, что когда-то пытались отвести от Мира угрозу гибели. Все может быть. Но в тот день, когда Мёнин сбежал из Тихого Города, я не считал себя вправе отправлять тебя ему на смену. Сердце у меня к этому не лежало. А я привык доверять собственному сердцу. Теперь вижу, что я ошибался. Что ж, судьба сама взялась исправить мой промах. Она, судьба, нашептала тебе, будто я нуждаюсь в помощи, она же вложила в твои руки Йонохскую печать. Откровенно говоря, я-то почти уверен, что эта волшебная вещь — всего лишь наваждение, которое бесследно растает теперь, когда его миссия выполнена. Готов спорить на тысячу корон, что когда я войду в свой кабинет и открою сейф, он окажется пуст. В общем, встретив тебя в кафе, в самом центре Тихого Города, я понял, что напрасно дергался. Мое место — в Ехо, твое место — здесь. Мое мнение на сей счет никого не интересует. Твое, увы, тоже.

— Но если я Вершитель и мои желания всегда исполняются… Значит ли это, что в глубине души я всегда хотел оказаться узником Тихого Города? — мой голос дрогнул. — В таком случае я — сумасшедший, Джуффин. Я — злейший враг себе самому, что-то вроде безумца, который обливает себя бензином и поджигает, чтобы согреться. Вы придумали меня безумным? Или я сошел с ума самостоятельно?

— Ты ошибаешься, Макс, — мягко сказал мой бывший шеф. — Чем диагнозы ставить, просто будь честен с собой. Разберись в себе получше. Больше всего на свете ты хотел стать незаменимым. Всемогущим. Тем, от кого все зависит, тем, без кого все пропадут. И еще ты хотел в один прекрасный день отблагодарить меня за все, что я, по твоему мнению, для тебя сделал. Например, спасти мне жизнь или — еще лучше! — отпустить меня на свободу, как однажды ты отпустил на свободу Лойсо. Разве не так? Вот твое желание и исполнилось. Рано или поздно, так или иначе, и не говори, что тебя не предупреждали.

— Ваша правда, — я опустил отяжелевшую голову на руки, чувствуя, что не в силах продолжать разговор. Еще немного, и я бы просто уснул — странная реакция организма на стресс. Но, говорят, так бывает.

— Прежде чем уйти, я должен сказать тебе еще вот что… — голос Джуффина доносился до меня откуда-то издалека, словно между нами уже пролегло непреодолимое расстояние.

Я с трудом поднял голову, понимая, что не должен пропустить ни звука из его прощальной речи.

— Сейчас я как никогда уверен, что твоего могущества хватит на то, чтобы не слишком долго оставаться здесь, в Тихом Городе, — выразительно сказал он.

— Как это? Ведь вы сами только что говорили: Тихий Город не отпускает никого.

— Мёнин, однако, отсюда ушел, — напомнил Джуффин. — Правда, ему на это понадобилось несколько тысячелетий, но откуда нам знать, каким образом течет здесь время? Ты — шустрый парень, сэр Макс. Уверен, ты быстро найдешь выход. Я — тот, кто тебя придумал, мне виднее.

— Ладно, — согласился я. — По крайней мере, мне приятно думать, что вы правы. И что из этого следует? Если я выберусь отсюда, я могу вернуться в Ехо?

— Ни в коем случае, — твердо сказал Джуффин. — Именно об этом я и хотел тебя попросить. Если ты вернешься… Нет никаких гарантий, что Мир уцелеет. Мёнин побывал на родине после долгой отлучки, мне показалось, что он разочарован. Не думаю, что его желание сохранить Мир осталось столь же искренним и страстным, как прежде. Ты сам вряд ли испытаешь разочарование, но когда мы счастливы, сила наших желаний ослабевает, так что…

— Можете не продолжать, — кивнул я. — Я все понял. Могу дать вам торжественную клятву, что никогда не вернусь в Ехо. И никогда не буду слишком счастливым. Собственно, эти вещи взаимосвязаны.

— Не нужно торжественных клятв. Достаточно того, что ты все понимаешь. Ты очень мудрый мальчик.

Я поморщился. Джуффин вполне мог бы обойтись без этого задушевного обращения «мальчик» и без комплиментов. Зачем? Он и так добился своего. Теперь он может покинуть этот неуютный дом и оказаться на площади у Сумеречного рынка, пройтись по мозаичным тротуарам к Дому у Моста, пока в зеленоватых сумерках один за другим зажигаются оранжевые фонари, а ветер с Хурона разносит по городу сладкий запах горячих пирожков, которые пекут и продают прямо на мостах… черт бы все побрал!