Джон Райт - Хроники Эвернесса

Кощей черной волной бросился вперед, его тонкий меч крутился в воздухе, быстрый как жало осы. Длинные костяные руки вытянулись настолько далеко, что Пендрагону пришлось отступить на несколько шагов, парируя удары справа и слева. Чудовищный запах, шедший от Кощея, почти не давал дышать. Эхо от звона мечей отражалось от стен и возносилось к потолку.

Голос из-за двери уже говорил:

— …пока я говорю, те лояльные американские граждане, которые знают свое место и верят в наши идеалы, сохранят мир и подчинятся законным властям, а на тех преступников и мятежников, получающих помощь из-за границы, которые этого не сделают, обрушится…

Пендрагон сделал быстрый выпад, вытянувшись в струнку, кончик его меча протиснулся мимо меча Кощея, но отлетел от костяных лат, защищавших запястье некроманта.

В ответ Кощей, быстрый и гибкий как атакующая змея, упал на колено, едва не касаясь лицом пола, и сделал выпад, его меч ударил снизу вверх, пролетел под защитой Пендрагона и устремился в пах. Но полы развевающегося плаща Пендрагона замедлили удар, и Пендрагон успел опустить меч и отбить клинок, отлетевший к голове Кощея. Потом Пендрагон опять отступил.

Кощей откинул голову назад, задев короной люстру, и нанес несколько быстрых ударов, целя в плечи и голову Пендрагона. Пендрагон парировал, попытался ударить Кощея в ногу, и отскочил назад, тяжело дыша. Пот начал заливать очки, мешая видеть.

Тем временем Ворон, припавший к полу, слушал стук солдатских сапог по мрамору и звон сталкивающихся клинков. Из комнаты за дверью послышался ставший на мгновение более громким голос:

— …нашим союзникам и уверить их, что взрыв ядерной боеголовки над Тихим Океаном, произошедший меньше часа назад, был действием террористической группировки, захватившей наш ядерный материал. Правительство Америки ответственно заявляет, что этот преступный акт…

Кощей быстро встал в восьмую позицию и своим белым мечом сделал очередной выпад вперед и вниз. Невероятно длинные руки и ноги давали ему возможность держать смертного соперника на расстоянии, но Пендрагон заметил, что монстр нападает и защищается слегка медленнее. Пендрагон не стал парировать удар, но прыгнул в сторону, отбежал в сторону, и, заметив, что Кощей вытянулся в полный рост, попытался ударить его сбоку. Кощей успел повернуться и парировал удар, попытался ударить Пендрагона в спину и промазал.

Пендрагон находился на самом краю газового облака, дым утончился, превратился в клочья темного тумана. У него было только одно мгновение, чтобы занять правильную стойку; в следующее Кощей, разгоняя облако тумана, уже обрушился на него, тонкий белый меч со свистом ударял со всех сторон.

Ворон тоже заметил, что облако газа редеет и спросил себя, почему это происходит в замкнутом коридоре. Солдат, находившийся рядом с ним, заметил две сошедшиеся в смертельном танце темные фигуры и поднял винтовку.

Ворон коснулся рукой плеча человека, и слабый электрической разряд парализовал мышцы руки. Винтовка выпала прежде, чем солдат успел выстрелить. Другой рукой Ворон щелкнул пальцами около уха юноши и подхватил его, когда тот начал падать.

Из дыма выскочило еще несколько солдат, но они не могли стрелять в Пендрагона по той же причине, по которой Ворон не мог бросить молнию в Кощея: соперники были слишком близко один к другому.

Ворон и солдаты стояли и с восхищением глядели на бой.

Пендрагон и Кощей с невероятной скоростью прыгали вперед и назад, белый и золотой клинок звенели, Пендрагон нападал, колол, изворачивался, Кощей раздувался и щелкал, как сорванный парус на ветру.

Мечи опять столкнулись друг с другом и на мгновение замерли, соперники сжали покрепче рукоятки, меряясь силой. Кощей распух, уперся в потолок короной, и пересилил; Пендрагон упал на колено, клинок остался высоко головой.

— Дурак! — прошипел Кощей холодным голосом. — Когда твоя Справедливость могла победить мою Жалость?

Пендрагон выпустил меч из рук. Кощей, потеряв равновесие, стал падать на пустую руку Пендрагона. Но Пендрагон уже опять сомкнул пальцы, золотой завиток сверкнул в его ладони, меч прыгнул с пола, лезвием вверх, и вонзился между двумя костями нагрудных лат Кощея, прошел через грудь и вышел из спины. Кощей оказался над Пендрагоном, насаженный на клинок.

Кощей улыбнулся, и в его глазницах вспыхнула мрачная радость.

— Я никогда не храню сердце в теле, и никакая Справедливость не в состоянии коснуться меня.