Дэвид Геммел - Македонский Лев

— Ты всегда была Целительницей?

— Нет. Когда-то я была просто девушкой, мечтавшей выйти замуж за любимого человека. Но этого не случилось.

— Почему? — вопрос был задан столь просто, что Дерая рассмеялась и протянула руку, чтобы потрепать его по волосам. Но когда ее рука оказалась рядом с ним, она ощутила жгучую боль в ладони и резко убрала ее. Его лицо исказилось. — Извини. Такого не было уже давно; я было подумал, что освободился.

Скрепя сердце она снова вытянула руку, отведя золотую прядку, нависшую над его зелеными глазами. Боль снова пронзила ее, но она не выдала этого. — Это просто нервы, — заверила она. Но он покачал головой.

— Ты очень добра, однако, прошу, не прикасайся ко мне. Я не хочу видеть, как тебе больно.

Темная тень легла у входа в пещеру, и вошел Парменион. — Ах вот ты где, — произнес он и опустился на колено рядом с принцем. — Пошли, нам надо приготовиться к походу.

— Ее зовут Фина, — сказал Александр. — Она очень мила. — Затем он выбежал из пещеры, а Дерая взглянула в глаза Пармениону.

— Наметил путь, стратег ?

— Да, — он сел рядом с ней. — Ты уверена, что мы не встречались с тобой, госпожа?

— Что дает тебе повод думать так? — вопросом на вопрос ответила она.

— Трудно сказать. Мне незнакомо твое лицо, но я чувствую, что как будто знаю тебя.

— Мы встречались, — призналась она, — на острове Самофракия.

— Ты! — прошептал он. — Ты была в капюшоне и в вуали; я тогда подумал, что ты носишь траур.

— Да, я была в трауре. И сейчас тоже. Однако, — сказала она, резко вставая на ноги, — ты сказал, надо готовиться к походу.

— Да, конечно. Ты знаешь, куда я собрался отправиться? — спросил он, тоже поднявшись.

— В Лес Горгона.

Он улыбнулся, и лицо его стало таким мальчишеским. Дерая заставила себя отвести взгляд. — Другой дороги у нас нет, — сказал он.

— Знаю. Каков твой план?

— Мы подойдем к опушке леса. Бронт говорит, это займет три дня. Там я оставлю отряд и пойду к Горгону.

— Зачем тебе так рисковать? Чего ты хочешь этим добиться?

Улыбка сошла с лица Пармениона. — Мы не можем пройти никаким другим путем. На открытой местности нас настигнут: негде спрятаться, некуда убежать. Лес даст нам укрытие и возможность добраться до Бухты.

— Бронт говорит, что живущее там зло страшнее Македонов.

— Да, и я ему верю.

— Тогда как ты с ними договоришься? Что сможешь предложить?

— Мечту об Искандере: открытые Врата Гиганта и возвращение магии. Злые или добрые, все они — создания Заклятия.

— Я пойду с тобой, — молвила она.

— Нет надобности рисковать собой. Я сумею провести переговоры с Повелителем Леса.

— Даже если так, я составлю тебе компанию. У меня много способностей, Парменион. И они могут пригодиться.

— Нисколько не сомневаюсь.

Два дня отряд продолжал движение, идя на запад, все выше в горы, ища длинную тропу, змеившуюся к Лесу Горгона, которая открылась им внизу в океане деревьев. На утро третьего дня, когда они укрылись от внезапной бури под большим уступом скалы, они услышали на дороге цокот копыт. Аттал с Парменионом выхватили мечи и вышли в бурю, сопровождаемые Бронтом и Хироном.

По тропе скакал одинокий жеребец, который поднял голову и заржал, едва увидев мага . — Каймал! — воскликнул Хирон, подбежал к коню и похлопал его по холке. — Как же здорово увидеть тебя, парень.

Взявшись за гриву животного, Хирон вскочил коню на спину. Дождь утих, и маг поехал на Каймале рядом с Парменионом. — Разведаю дорогу впереди, — сказал Хирон. — Встретимся до захода солнца.

— Будь осторожен, маг , ты и твоя магия нам еще понадобятся, когда Пожиратели вернутся, — напутствовал его Парменион.

Гроза ушла дальше, тучи расступились за ней, давая солнцу осветить горы и идущий по ним отряд, с кентаврами в авангарде. Парменион отбежал назад по склону, прикрыв от солнца глаза и осматривая их пройденный путь.

К нему подошел Аттал. — Видишь что-нибудь? — спросил македонянин.

— Не уверен. Взгляни туда, за сосны. Там расщелина в скалах. Мне показалось, я вижу человека, движущегося между ними.

— А я ничего не вижу. Идем дальше.

— Погоди! — велел Парменион, схватив Аттала за руку и пригибая его ниже. — Взгляни теперь!

Шеренга людей спускалась по склону в нескольких милях к востоку, и солнце играло на их шлемах и наконечниках копий. Над ними кружил Пожиратель. — Сколько их? — шепотом спросил Аттал.

— Более пятидесяти. К счастью, они идут пешком, а это значит, что они не настигнут нас до наступления темноты. Но все равно нам надо поспешить.