Леонид Бутяков - Меч Владигора

Вожди, которые с трудом понимали, как они очутились в плену, тем не менее подчиняться этому требованию не спешили. Владигор в свою очередь остерегался лишний раз использовать силу Браслета Власти. Некое внутреннее чувство подсказывало, что вскоре ему может понадобиться все могущество волшебного Браслета, а значит, ни к чему растрачивать его без крайней нужды.

Князь предложил иной выход: переговорить с вождем Саддамом, одним из девяти главных, обладающих немалым влиянием среди других савроматских вождей. Владигор оказался прав. Когда Саддам узнал, что его любимец Абдархор вместе со всей сотней перешел на сторону ильмерцев, он согласился убедить других пленников выполнить вполне разумные требования защитников Дарсана.

Вскоре к вражеским шатрам полетели ярко раскрашенные охрой ильмерские стрелы. Только на сей раз они несли варварам не смерть, а весточки от плененных вождей. Каждый вождь сообщал о своей судьбе и об условиях ильмерцев тем способом, который был понятен его соплеменникам. К одним стрелам были привязаны маленькие пергаментные свитки, к другим — легкие палочки, испещренные замысловатыми узорами, к третьим — разноцветные узловатые веревочки.

Конечно, невозможно было проверить, что именно сообщают вожди своим воинам, однако Владигор надеялся на их честность и благоразумие. Косвенным подтверждением его правоты послужила легкая, но быстро утихшая суета, поднявшаяся в савроматских кочевьях. Лишь из четырех племен, как сообщили лазутчики, в главный лагерь были отправлены гонцы, остальные предпочли сохранить послания своих вождей в тайне.

Воевода Касим и посланник Ермий откровенно радовались. Они были почти уверены в том, что варвары не решатся теперь на немедленный штурм крепости.

Владигор не разделял их оптимизма. Ему не давала покоя загадочная причина, по которой Климога не прибыл на встречу с вождями в рыбачьей избушке. Ведь если предводитель орды хотя бы догадывался о ловушке, он обязательно нашел бы способ предупредить о ней своих союзников. Значит, остановило его нечто иное. Что же именно?

Сотник Прозор сумел захватить двух разбойников, допросил их без лишней жалости и все равно толком ничего не выяснил. Один вообще ничего не знал, другой лепетал что-то невнятное о захваченных в степи лазутчиках, которые очень заинтересовали Климогу. Дескать, из-за них он и отложил встречу с вождями. Полная чепуха, ибо ильмерские лазутчики ничего не могли знать о планах защиты крепости.

В общем, загадка оставалась неразгаданной, а время катастрофически убегало в никуда.

Владигор понимал, что лиловый дымок над шатром Климоги ничего хорошего предвещать не может. Мерзавец Кровавый наверняка обратился за помощью к своему хозяину — Триглаву, а уж тот, вне всяких сомнений, найдет способы воздействия на перепуганные варварские племена.

Так и случилось. Еще до того, как раскаленный солнечный диск стал клониться к закату, передовые савроматские отряды появились из-за пологих южных холмов, мягким полукругом огибая Дарсан.

Послания вождей, судя по всему, не смогли осилить власть Злыдня, ибо все племена послушно двинулись к высоким крепостным стенам. Савроматы шли молча, медленно и даже с какой-то внешней леностью, за которой угадывалось явное принуждение.

— Они не хотят!.. — воскликнул Ермий, с неприкрытым страхом глядя на приближающуюся орду через бойницы надвратной башни. — Не хотят, но идут! Будто их сзади какая-то чудовищная сила давит!

— Известно какая, — угрюмо ответил Панфил. — Злыдень в спину подталкивает. Наколдовал Климога — своего хозяина позвал на помощь, вот орда и двинулась… Теперь не остановишь..

Воевода Касим, сохраняя внешнее хладнокровие, расставлял дружинников на крепостной стене и готовился с честью погибнуть. Прозор требовал выпустить его через северные ворота с полусотней всадников, дабы вломиться в левый край вражеского войска и — пусть ценой жизни! — разрушить железный строй варваров, не дать им сомкнуться вокруг Дарсана.

Лишь Владигор не поддался нервной горячке, овладевшей ильмерцами. Он был спокоен, сосредоточен и, казалось, вопреки всему уверен в победе. Постепенно его невозмутимость передалась остальным. Все замолчали. Даже Прозор, громко настаивающий на немедленных атакующих действиях, немного поразмыслив, отказался от своего заведомо бесполезного намерения.

Орда наступала тремя клиньями.

Срединный — самый многочисленный, поскольку он и должен был ударить в главные ворота крепости, — в основном составляли пешие воины, которые тащили на себе лестницы, мотки веревок с железными крючьями, толкали вперед стенобитные орудия.