Александр Фед: Вселенское эхо разбитого кувшина

– Я всё понял, однако я не уверен, что он будет мне верно служить.

– Тогда убей его, чтобы не потерять корабль. Мне пора, Джонсон, корабль уже у корпуса крейсера.

– Мой Повелитель, мне не совсем понятно, для чего мне понадобится Грааль?

– Ты оставишь его на «Золотом скарабее», так будет безопаснее. Запомни, ты должен сохранить этот корабль для своих личных нужд любой ценой, даже ценой жизни Хепри. Всё, времени нет. Прощай.

Чёрный вихрь в один миг растаял, унося Чёрного Повелителя.

Унга не сводил глаз с крейсера. С самого утра он чувствовал ту нервозность, которая всегда охватывала его перед боем. Это чувство никогда не обманывало его, и Унга ждал серьёзных событий.

Предчувствие не подвело. Из глубин космоса, в непосредственной близости от крейсера, из подпространства вынырнул золотого цвета корабль, похожий на жука. Заметив его появление Унга, мгновенно среагировал, направив свой корабль-невидимку к тайному ангару крейсера.

Огромная дверь распахнулась, и оба корабля плавно вошли в ангар, с одной лишь разницей, что один из них оставался невидимым. Как только звездолёт прочно встал на опоры, Унга покинул место пилота и устремился под брюхо «золотого жука», скрываясь за опустившимся трапом.

Лестригон, ничего не подозревая, подошёл к открывшемуся входу, держа в левой руке Грааль, тогда как в правой ладони он крепко сжимал рукоять ленточного меча. Он помнил наказ Чёрного Повелителя, и решил не тянуть с убийством пилота – так было проще и понятнее.

Совершенно неожиданно, из-под трапа «Золотого скарабея» вышло маленькое существо в серой рясе с накинутым на голову капюшоном.

– Я – Унга. Надеюсь, ты помнишь, как подставил меня под меч Галахада. – Малыш сбросил капюшон, и Лестригон оторопел.

– Уни?

– Нет, теперь меня зовут Унга. Чтобы тебе было понятно, переведу: Унга или Уни-Галахад в одном теле.

В крошечной руке Унги замерцало лезвие ленточного меча.

– Я готов восстановить свою честь рыцаря, которую ты опорочил дважды. Первый раз, когда подставил невинного младенца под удар моего божественного меча, а второй раз, когда подставил своих безоружных солдат под удар космической эскадры сломерунгов. Настало время ответить за всё.

К удивлению Лестригона, малый рост Унги не привёл его в восторг и не вызвал смеха. Сомнений не было, перед ним вновь стоял Галахад – величайший из всех земных рыцарей, как бы это не прозвучало комичным, видя карлика с мечом.

В тот самый миг, когда Унга появился из-за трапа, Лестригон, непроизвольно, спрятал руку с Граалем за спину. Поняв, всю безвыходность и безнадёжность положения, Лестригон, вдруг, вспомнил о Чаше. План спасения своей драгоценной жизни моментально зародился в его, переполненной страхом голове.

– Одно движение, рыцарь, и я разрублю Чашу.

При этих словах, Лестригон вытянул левую руку с чашей Грааля перед собой, сделав замах правой, в которой уже мерцало лезвие ленточного меча.

Унга остановился, думая, как лучше атаковать противника, чтобы сохранить чашу Господа. Страх, который охватил его противника, мог придать сил и стать причиной гибели реликвии, которой Галахад посвятил всю свою жизнь. Унга опустил меч, давая Лестригону возможность успокоиться.

После последних многочисленных торможений звездолёта, Шляпников ощутил прилив тошноты, и едва корабль встал прочно на опоры, поспешил покинуть и кресло, и «золотое насекомое». По иронии судьбы, он вновь запутался в страховочных ремнях, что вызвала хохот у Хепри, который уже начал привыкать к несуразностям своего нового попутчика.

Неимоверными усилиями, получив свободу от пут, Иван ощутил некоторое облегчение от круговерчения в желудке, но стремление сделать глоток свежего воздуха выгоняло его прочь из звездолёта. Пулей, преодолев коридор, ведущий к выходу из корабля, Шляпников, как всегда, не заметил развязанный шнурок кедины.

Наступив на злосчастную завязку, он буквально нырнул головой в проём выхода, и, преодолев трап огромными шагами, вылетел в простор ангара, старательно ища хоть что-нибудь, за что он мог бы ухватиться, чтобы не упасть. Первое, что ему подвернулось, была вытянутая рука Лестригона, держащая Грааль.

Шляпников крепко уцепился за край Чаши, которая, в мгновение ока, исчезла из руки Лестригона. Поражённый таким неожиданным продолжением противостояния с рыцарем, Лестригон бросил взгляд на человека, отнявшего Чашу и сидящего на полу.

– Шляпников?! Иван!?