— Не удобно тебе, урод, в человеческом теле? — Прошипела Лиза, пятясь и таща меня, замершую от ужаса, за шкирку. Подчиняясь, я сделала маленький шажок и наступила ей на ногу. В голове снова разрывался телефонный звонок, через секунду он огласил замершую квартиру. К нему присоединился второй, а домашний аппарат истерично дополнил какофонию.
Демон медленно шел на нас, мы отходили. А потом темные мутные зрачки превратились в горящие угли, и с визгом мы залетели в комнату, прикрыв за собой дверь. От резкого удара снаружи она содрогнулась. Я бросилась к мобильному, где на экране отражалось встревоженное лицо Филиппа, и завизжала истошно, нажав вызов:
— Он у нас в квартире!!!
— Я еду! — Тут же отозвался Филипп, но Лиза, державшая дверь, заорала:
— Бесполезно! Ты не успеешь!
В тот же миг ее отбросило на середину комнату, петли вывернуло, и девушка, крякнув, отключилась. Телефон выпал из моих рук, стукнувшись о пол, и в динамике все еще звучал голос Филиппа:
— Саша! Саша…
Липкий ужас заполнял внутренности, по спине катился горячий пот. Пашка, в образе злющего монстра, стоял на пороге и скалился. Неожиданно я поняла, что он не мог войти, тыкался о прозрачную стену, бился лбом, и на коже уже появились кровоподтеки.
— Впусти меня! — Потусторонним завывающим басом прошипел он, упершись ладонями в невидимую преграду, словно он пытался ее выдавить.
Я замотала головой, судорожно сглотнув. Похоже, эта комната являлась моей маленькой личной территорией, и чтобы войти в нее, возможно, требовалось разрешение. Стараясь не заорать, я прикусила до крови язык, почувствовав неприятный металлический привкус во рту.
— Я убью твоих родителей. — Пригрозил он, кивнув в глубь темной прихожей.
Меня колотило, сердце билось в желудке, а перед глазами темнело от страха. В голове все перемешалось, прошлое, видение из будущего, обрывки катастрофы — все покрылось прозрачной пеленой в ожидании смерти. Пока не остался единственный правильный и точный образ — медальона, висящего у меня на шее, обжигавшего кожу украшения с семейным гербом Вестичей.
Я решительно подошла к демону, замерев в нескольких сантиметрах, и он довольно ухмыльнулся, на секунду оголив полупрозрачные клыки.
— Войти хочешь? — Искривились мои губы.
Мы стояли буквально нос к носу, что я могла разглядеть каждую морщинку на потемневшей коже Паши, каждый микроскопический взрыв кровавокрасной лавы в глазах вселившегося в друга демона, свое искаженное бледное лицо, чужую ухмылку на нем.
— Меня учили не вступать в беседы с нечистью. — Ухмыльнулась я, стаскивая трясущимися, как в лихорадке, руками медальон. В следующее мгновение цепочка мелькнула в воздухе, ловко надетая на Пашку.
Кажется, демон изумился и со всего маху, что я отскочила, ударил в прозрачную стену кулаком. С потолка посыпалась побелка, зашаталась люстра, жалобно затренькав, содрогнулись рюмки и чашки в кухонном шкафу. Фигуру парня охватило желтоватое свечение, становясь все ярче. Черты лица со сломанным носом смягчилось, глаза потухли, и он плашмя рухнул на спину, шарахнувшись об открытую дверь ванной.
В коридоре зашевелился отец, он осторожно тряхнул головой, усаживаясь на полу. Мама застонала и, цепляясь за шкаф, попробовала встать, но пошатнулась, плюхаясь обратно. Я бросилась к ней, перешагнув Пашу, и заботливо спросила:
— Ты как?
Мама недоуменно моргала, как будто не могла признать во мне родную дочь.
— Как будто меня ударил твой поклонник. — Пробормотала она с долей иронии.
— Доченька, — папа принялся неловко вставать, цепляясь за столик на тонких ножках и переворачивая его, сверху посыпались газеты и журналы, — пожалуй¸ мы не хотим больше видеть Павла в нашем доме.
— Да, я тоже. — Хмыкнула я, помогая маме подняться на ноги. Она держалась за голову, а я морщилась от звука разрывавшегося хрипящего телефона внутри своей. Мобильные всей семьи зашлись воплем на разные лады и песни.
Нащупав в кармане халата аппаратик мама слабо пробормотала, забыв нажать кнопку:
— Але. — И вздрогнула, когда вместо ответа ее оглушило мелодией.
Она уже упала на диван в гостиной, когда сумела трясущимся пальцем попасть в клавишу. Папа в это время хлопал по щекам Пашку, стараясь привести поклонника в чувство. Лиза, скорчив болезненную гримасу, появилась в прихожей и с презрением ткнула ногой тело парня, заработав почти ласковый взгляд отца.
— Лизонька. — Укоризненно поцокал он языком.
Читать дальше