Алексей Чернов - Темный рыцарь Алкмаара

Дарган взял деревянный ковшик, зачерпнул из ведра и плеснул себе в лицо, потом сделал пару глотков. Мертвый воин не должен пить, а Дарган пил. Правда, совсем немного — на день хватало одной кружки. Он вновь потянулся ковшиком к ведру. Обычно он старался оказаться у колодца или пруда, когда рядом не было никого из живых, на восставших мертвецов из рядовых не стоило обращать внимания: нежити нет дела до чьих-то странных привычек. Но сегодня такого случая не представилось.

— Отойди, урод, — зашипел парень-жердь. — Ты испоганил воду своими гнилыми губами.

Меч Даргана вылетел из ножен мгновенно. Отличная сталь, заточенная древней алкмаарской магией в час своего рождения. Один взмах, и клинок снес голову с плеч наглеца.

Брызнула струей кровь, пятная грязно-серую одежду Даргана, которая когда-то была ослепительно белой. Обезглавленный труп рухнул возле колодца. Алая кровь, такая алая, что глазам было больно на нее смотреть, била из артерии струей.

— Что это? — пробормотал приятель тощего.

— Смерть, — отозвался Дарган. — Смерть без магии смерти.

Люди попятились. Темный эльф тоже. Никто из них и не подумал защищаться. Если человек убит, значит, такова воля Мортис, — ни один из ее воинов не может сам по себе схватиться за меч. Так они полагали, трепеща, позабыв, что высшая нежить обладает и умом, и волей. Правда, Дарган не относился к высшим, и это многих сбивало с толку.

Убийца беспрепятственно зачерпнул ковшиком воду и напился. Приятели тощего застыли от ужаса.

Напившись, Дарган бросил ковшик за землю и направился к своему отряду.

День начинался неудачно. Не то чтобы Дарган сожалел, что убил тощего. Он давно привык с равнодушием относиться к пролитой крови. Его не интересовало, сколько людей и от чего умирают вокруг — от удара меча и секиры, или магия смерти косит людей, чтобы Мортис могла поднять их вновь и влить свежую нежить в свои войска. Тощий умер от меча — безголовому уже не подняться, он будет просто лежать в серых песках, обретя недоступный для прочих покой. Что ж о нем сожалеть?

Просто не стоило привлекать к себе внимания. Только и всего.

Дарган снял с пояса шелковый платок и вытер клинок. Заскорузлая ткань, темная от пропитавшей ее крови, на миг окрасилась алым, чтобы тут же померкнуть. Он пристроился к своему отряду последним. Он — единственный из них, кто слышал голос Мортис невнятно, как слышит приказы безмясой высшая нежить. Командиры, не в силах разобрать слова богини смерти, обращались к Прушину. Но глашатай Мортис никогда не сообщал волю богини простому солдату. Иногда Даргану казалось, что его попросту не замечают, ни рядовые мертвые воины, ни их командиры, однако, стоило ему попытаться повернуть назад, как его тут же окликали. В такие моменты он становился видимым — как будто на общем сером фоне он один проступал цветовым пятном.

Сейчас Дарган шел вместе с рядовыми, как приказано было: на север. Шагал со всеми, но не в ногу. Остальные маршировали исправно — Мортис контролировала каждый их шаг.

— Левой! Левой! — Мертвые воины вздымали пыль на дорогах Алкмаара, направляясь к границе с Империей.

Две недели назад в Альзонии в главном арсенале они экипировались: металлические кирасы, длинные мечи и щиты. Только шлемы почему-то не взяли. Быть может, стальной шлем мешает слушать приказы Мортис? Там же, в арсенале, они оставили прежние одежды и натянули положенные пехотинцам колеты, кожаные штаны и ботфорты.

Но Дарган так и остался в своих белых одеждах из шелка. И доспехи сохранил фамильные — пластинчатый нагрудник с многочисленными шнурками, шлем с назатыльником, украшенный алыми перьями, не захотел иного меча взамен отцовского, полученного в наследство. Только толстый серый плащ, который защищает в пустыне от холода по ночам, прихватил Дарган на военном складе в столице. Пусть тепло мертвецам уже ни к чему, но такой плащ сбережет тело от стервятников, дождей и снега. А на севере, в землях Горных Кланов, дождь и снег — частые гости. Что касается стервятников, то они летели за армией Мортис тучей.

— С-пешите! — шипит Прушин, передавая приказы бесплотной богини. — Мортис-с жаждет отомс-стить!

Уже несколько часов подряд шаркают сотни ног, поднимая клубы пыли. Глаза Даргана режет, будто в них насыпали по горсти песка.

Песок повсюду. В этих землях и прежде мало что росло, а сейчас не осталось ни единого побега, ни одного дерева или куста в округе. Даже сам песок из желтого сделался серым. Тысячи смердящих мертвецов — это сила. В армии нежити все скалят зубы, но никто не смеется.