Дмитрий Казаков - Падение небес

Он видел, как умирают воины, признавшие его императором, присягнувшие уроженцу Заячьего Скока. Погибают глупо, бессмысленно, под копытами лошадей, напоследок наверняка проклиная того, кто привел их на это поле.

Да, в памяти предков Рендалл видел не одно сражение, и некоторые были таковы, что сегодняшнее показалось бы рядом с ними жалкой стычкой. Но в реальности все оказалось куда страшнее, чем он мог представить.

Сам облачился в прадедовский доспех, но шлем не надел, решил обойтись без него, и пока не спешил садиться в седло.

– Пора, – сказал Рик, стоявший рядом с Оленом, и поднял когтистые лапы.

Они все были тут, и Харальд, и Саттия с тар-Готианом, и Бенеш, и даже Рыжий.

Перед битвой уттарн потратил некоторое время, чтобы нарисовать на земле сложную фигуру из нескольких кругов и многоугольников, и теперь пустил ее в ход. Линии рисунка засветились, по ним заструился огонь, и с истошным визгом рванул к небесам серый «дым».

Собранные вместе, сконцентрированные частички Тьмы, наделенные телами и желанием убивать.

Против такого оружия не устоят даже Древние.

Рик направил мощь своего заклинания на правый фланг, чтобы помочь белым гномам. А вот Рендалл не выдержал, поднял руку с Сердцем Пламени и попытался спасти хотя бы часть таристеров на левом, отогнать набегавших пехотинцев врага, что собрались начать резню.

От слабости все поплыло перед глазами, но цели Олен достиг – нападавшие остановились.

– Зачем ты так, я мог бы… сам, – проговорил Бенеш.

– Ничего, успеешь повоевать… – отозвался Рендалл, переводя дыхание.

Набранные по дороге ополченцы, закрывавшие центр боевых порядков, сошлись с тяжелой пехотой Тринадцатого. Понятно, что их потеснят, но какое-то время они выстоят, а большего от них никто и не ждал.

Белые гномы стояли, несмотря на потери, кричал что-то Ан-чи, заклинание Рика валило одного Древнего за другим, хотя сам он еле держался – лапы дрожали, а по лицу текла кровь, струилась из уголков глаз, из-под волос, из ноздрей, как в Вейхорне, когда…

Олен тряхнул головой, отгоняя воспоминания.

– Они решили разобраться с нами, – сказал тар-Готиан. – Атакуют сверху.

– Сейчас я их встречу, – проговорил Олен, раздумывая, не пришло ли время пустить в ход ледяной клинок.

– Погоди, – остановил его Бенеш. – Этого не стоит делать, да… иначе ты погубишь себя и весь мир…

А уттарн не стал ничего говорить. Он просто зарычал, стиснув зубы, и тяжело повел лапами. Поток Тьмы, рвавшийся из магического круга, стал плотнее, изогнулся, как змея, и закрутился спиралью. Один из Древних, в котором Рендалл узнал того «сома», что являлся им на Дейне, оказался пойман в ее извивы.

Забилось громадное тело, заколотили исполинские крылья, но видно было, что «сом» не может вырваться.

– Так… да, да… – шептал Рик, сгибаясь ниже и ниже. – Ты силен, но Госпожа еще сильнее…

Бенеш привел в действие собственное заклинание, и Алион вздрогнул от вложенной в него мощи. Что-то засверкало в вышине, нескольких Древних разорвало на куски, еще один закувыркался, словно подбитый голубь.

– Умри! – рявкнул Олен, и Сердце Пламени выбросило тонкий пучок шафранного огня, сразивший последнюю из атаковавших тварей.

Рендалл пошатнулся и едва не упал, на несколько мгновений перестал соображать. Придя в себя, обнаружил, что в небе над ними никого нет, уттарн стоит на коленях, а Саттия поддерживает его за плечи.

Полки Тринадцатого, напуганные гибелью могущественных союзников, перестали атаковать и даже кое-где отошли. Безарионская рать не пошла в наступление, и два войска замерли, битва застыла в неустойчивом равновесии.

– Что с тобой? – спросил Рендалл, бросаясь к Рику. – Ты что, ранен?

– Слишком… много… отдал… – Уттарн поднял голову, и Олен увидел, что изо рта у него с каждым словом выплескивается кровь. – Госпожа… она щедра, но и… требует много… Искупил то, что сотворили… мои предки… ошибку на Теносе… надеюсь, ваш мир… вы спасете…

Синие глаза вспыхнули последний раз, и погасли. Тело Рика мягко упало вперед, Саттия, испуганно вскрикнув, отступила на шаг. Уттарна окутало темное облако, а когда растаяло, под ним не оказалось ничего.

– Госпожа забрала того, кто постиг ее сущность, – сказал Харальд, и в голосе его была печаль.

– Он сделал… – у Олена перехватило горло, – …очень много. Осталось довести дело до конца.

Кто бы ни погиб в сегодняшней битве, он должен победить, обратить в ничто рати Тринадцатого, устранить опасность, которая нежданно-негаданно нависла над Безарионом.