Дмитрий Казаков: Падение небес

– Как же, не нужно спешить. А твоя империя? Ты про нее забыл? Если не вернуться вовремя, мигом утащат.

Четвертьэльфийка, как и все женщины, отличалась завидной практичностью.

– Да я не о том… – махнул рукой Рендалл. – Нет больше груза на плечах, обязанности перед собой. Месть свершилась, путь пройден, и ничто на тебя не давит. Можно даже радоваться, если забыть о тех…

О тех, кто не дожил до этого дня.

Кто погиб ради того, чтобы наследник Безария Основателя достиг цели.

Жители деревни Заячий Скок, Гундихар, Арон-Тис, Махрид Богалак, Хельга и Рик, тар-Готиан и орочьи маги, Харальд и Ан-чи. Родившиеся недавно и тысячелетия назад, в разных мирах, по крови принадлежавшие к самым разным народам – все они оказались в одном строю.

На мгновение у Олена сдавило горло.

– Не думай об этом, – сказала Саттия, кладя руку ему на плечо. От узкой ладошки словно пошло успокаивающее тепло. – Мертвых нужно помнить, но не отдавать им свою силу, а пополнять ее воспоминаниями. Другого способа оказать им почести не существует. Даже памятники не годятся…

Рендалл нашел в себе силы судорожно кивнуть.

Они спускались до самого вечера, а потом еще полдня потратили на то, чтобы дойти до границы лесов. И здесь перед ними, как и обещал Бенеш, раскрылся лесной коридор, ну а внутри встретила знакомая тишина, мощный запах зелени и ковер густой изумрудной травы под ногами.

Они шли не торопясь, и Рыжий бежал впереди, задрав пушистый хвост.

Олен учился жить заново, учился дышать свободно. Глядеть по сторонам просто так, а не отыскивать засаду, не вслушиваться, ловя шаги подкрадывающегося врага, и не спать вполуха, чтобы не проворонить нападения.

Он знал, что потом, на императорском троне, ему придется научиться всему этому заново, но пока наслаждался тем, что ничего не должен опасаться, что ничто и никто ему не грозит.

Они шагали вдвоем с Саттией, как в самом начале пути. Но если тогда Рендалл был испуганным поселянином, ошалевшим от потери близких и от чудных событий, то сейчас он понимал, кем является, и четко знал, куда и зачем идет. И еще – они не скрывали друг от друга собственных чувств.

И это было здорово.

Лесной коридор словно ощущал их настроение, и не спешил заканчиваться. Если путь от Хаммельна до северных предгорий Опорных гор занял у отряда два дня, то куда более короткая дорога до Вечного леса продлилась почти трое суток. На четвертый день впереди показалась арка входа, а за ней – стена деревьев с зелеными стволами, прямыми ветвями и листьями цвета расплавленного золота.

Вечный лес, осколок иного мира, заключенный в плоть Алиона.

– Вот я и вернулся туда, откуда все началось, – сказал Олен, когда они вышли из лесного коридора.

– Не хочется туда идти? – спросила Саттия.

– Нет, не хочется, – он поежился, вспоминая пережитые в Вечном лесу ужас и чувство бессилия.

Под сводами древней чащи, несмотря на ясный день, царил туманный сумрак, а земля между стволами выглядела неестественно голой, словно трава брезговала расти в проклятых дебрях.

Рыжий остановился, вопросительно глянул на спутников и ободряюще мяукнул.

– Идем-идем, – сказал Олен. – Деваться некуда.

– Выберемся, не из таких передряг вылезали, – заметила Саттия, и они шагнули под золотые кроны.

На уши навалилась тишина, не такая, как в лесном коридоре, а неестественная, мертвая. Солнечный свет померк, и девушка, взглянув вверх, удивленно вскрикнула. Рендалл знал, что она там увидела – светло-желтую поверхность, похожую на рыбий пузырь.

И никаких признаков глаза Афиаса.

Но надо отдать Саттии должное – она быстро справилась с собой, перестала дрожать и испуганно оглядываться.

– Мяу! – сказал оцилан, и в голосе его прозвучала радость вернувшегося домой существа. – Мяу! Мяу-муррр…

Он вел их еле заметной тропкой, вьющейся между древесными великанами, чью изумрудную кору покрывали неглубокие канавки. Попадались ручейки, узкие и необычайно чистые, так что можно было разглядеть каждую песчинку на дне, несколько раз натыкались на круглые озера.

Паучьи ловушки Рыжий обходил стороной, и вообще они не встретили никого живого. Ни в первый день, ни во второй, когда стали попадаться поляны, поросшие серо-золотистой травой.

Увидев на одной из них черные округлые камни, Олен вспомнил столкновение с призраками йотунов. Но в этот раз антрацитового цвета монолиты оказались мертвы, желтый туман не клубился вокруг них, и давно умершие орданы не думали затевать чародейские пляски.