Вольфганг Хольбайн - Возвращение колдуна

Там был второй проход, который лишь для виду был заколочен потрескавшимися досками. Станислас убрал их не долго думая — сильным ударом ноги, от которого сгнившее дерево разлетелось в щепки.

Я все еще медлил, не решаясь следовать за ним, и еще раз повернулся к Вильбуру. Мне было как-то неприятно осознавать, что мы так просто оставляем Коэна здесь одного.

Капитан, казалось, угадал мои мысли.

— Не беспокойтесь, Крэйвен, — заверил он меня. — Я все равно был бы не очень надежной поддержкой для вас. Может, это даже хорошо, что у вас теперь будет… прикрытие с тыла. — Он бросил взгляд на своего брата и, понизив голос, сказал: — Присмотрите там за ним, хорошо? Он…

— Я все понимаю, — ответил я. — Один час, договорились?

Коэн кивнул.

— И ни секунды больше.

Терзаемый сомнениями, я подошел к Стэну, который стоял возле пробитого им прохода. Из черного проема был виден низкий сводчатый коридор с необработанными стенами.

И он не был пуст.

Всего в нескольких шагах от проема лежал скелет. Человеческий скелет.

— Боже праведный! — вырвалось у Говарда, когда он поравнялся со мной и увидел, что ожидало нас в качестве сюрприза. — Что это?

— Некто, оказавшийся достаточно легкомысленным, чтобы спуститься сюда, — ответил Стэн Коэн.

Он ухмыльнулся, но как-то не по-доброму, и мне это совсем не понравилось.

— Не волнуйтесь, теперь он вам ничего не сделает, — добавил Станислас.

Я бросил в его сторону мрачный взгляд и прошел мимо ужасной кучки костей, прижимаясь к противоположной стенке. Из-за красного мерцающего света факелов казалось, что череп мертвеца был в крови, а темные тени, которые отбрасывало танцующее пламя, наполняли его пустые глазницы мнимой жизнью.

Возможно, эта жизнь была не такой уж мнимой, как это выглядело поначалу. Неожиданно среди серых костей раздался шорох и череп мертвеца откатился в сторону, как отброшенный мяч. После этого нижняя челюсть открылась в отвратительной ухмылке, и из зияющего провала вылезла черная волосатая крыса. Увидев нас, она тут же исчезла из мерцающего полукруга красно-желтого света, исходящего от наших факелов. Еще в течение нескольких секунд мы слышали ее тихие семенящие шаги с каким-то металлическим отзвуком. Но даже после ее исчезновения мне казалось, что я чувствую взгляд невидимых маленьких глаз, устремленных на меня из темноты.

Несмотря на холодное, пронизывающее дуновение, которым наполнялся туннель, мой лоб блестел от пота, а ладони неожиданно стали влажными и липкими. Я так крепко держал факел, что пальцы сводило от боли. Мой взгляд постоянно блуждал по низкому сводчатому потолку, впивался в непроглядную тьму, пытаясь распознать очертания там, где были лишь пустота и мрак.

— Куда… ведет этот ход? — спросил я каким-то чужим голосом. Ужасная акустика подземного лабиринта исказила его, а дрожащее звучание выдавало мою нервозность.

Стэн Коэн, который шел всего в нескольких шагах впереди меня и почти полностью закрывал штольню своими широкими плечами, остановился, чуть повернулся ко мне и, прежде чем ответить, слегка улыбнулся.

— Вниз, мистер Крэйвен. Дальше и дальше вниз. Если быть более точным, к той части метрополитена, о которой почти никто не знает.

Я в недоумении уставился на светловолосого великана.

— Почти никто? Знаете, Коэн, я американец и не так давно в Лондоне, но метрополитен…

— Я догадываюсь, что вы хотите сказать, — прервал меня Станислас. — Они начали строить эту подземную железную дорогу лишь пару лет назад, да?

— Насколько я знаю, на сегодняшний день готова всего пара миль, — подтвердил я. — Но этот ход, о котором почти никто не знает, выглядит достаточно старым.

— Понимаю, — ответил Коэн. — Однако вы сами увидите, что я имею в виду. Пойдемте, у нас не так много времени.

И мы продолжили путь. Я старался идти как можно ближе к Коэну, и, несмотря на темноту и кучи мусора, которые делали продвижение вперед довольно рискованным, мы шли на удивление быстро. Я давно потерял ориентир, утратив при этом и ощущение времени, но чувствовал, что мы точно уже прошли больше мили.

Неожиданно Стэн Коэн остановился. Он приложил указательный палец к губам, потушил свой факел и дал нам знак, чтобы мы сделали то же самое. Я послушно бросил факел на землю и уже поднял ногу, чтобы наступить на него, однако в последний момент мне показалось, что я увидел череп, из пустых глазниц которого выкатываются черные волосатые крысы.

Я попытался отделаться от видения, но мне это не удалось, и в душе осталось глухое ощущение беспокойства, которое было еще хуже, чем настоящий страх. Мысль о том, что мы можем остаться здесь, в полной темноте, была для меня почти невыносимой. Но так должно было быть. Коэн подробно объяснил нам, насколько чувствительны они были к свету и дыму. Но о том, что с нами случится, если наш замысел не удастся, он предпочел не распространяться.