Дмитрий Казаков - Черные руны судьбы

Город охвачен пожаром, по руинам носятся жуткие твари, но из развалин торчит башня, светлая и блестящая, словно из серебра… Она начинает светиться, все ярче и ярче, и по стенкам от основания к вершине бегут волны…

Исполинский дракон кружит в вышине, его крылья время от времени закрывают солнце, в пасти рокочет огонь… Он выплевывает пламя, и то застывает в небе исполинскими буквами…

Друг напротив друга замерли юноша и совсем молодая девчонка…

Она высокая и худощавая, из-под шлема выбивается копна рыжих волос, а на руках необычно тяжелые, искусно украшенные наручи из черного металла, в правой – меч, в левой – щит из мифрила… Он невысокий и плечистый, со злыми, пронзительными глазами, с двумя мечами, а руки ниже локтей у него словно высечены из необычайно яркого рубина…

В их толще мерцают огоньки, но пальцы шевелятся, и видно, что они живые!

– Божья срань… – прошептал Халльвард, понимая, что эти двое сейчас бросятся друг на друга.

И тут все исчезло, он пошатнулся, будто спрыгнул с большой высоты.

– Это… это было что-то другое, – сказал Эрвин растерянно, – не такое, как раньше. Мне кажется, мы видели то, что происходит… происходило и будет происходить где-то очень далеко.

– А по мне – это все просто бред, – в голосе Нейли звучала усталость. – Не может такого быть… Похожий на эльфа исполин, что бродит среди лесов… драконы, кружащиеся в небесах, и еще разные твари… Хотя последнее, что я видела… приколоченный к кресту из дерева мужчина, и белобородый старик в плаще с капюшоном легко выдергивает этот крест из земли, хотя он толстый, настоящее бревно, – она вздрогнула.

– Лучше это, чем «убей их», «убей их», – буркнул Халльвард. – Пошли.

Он ждал, что новые видения не заставят себя ждать, но до следующей пары каменных дверей дошли спокойно.

Тут пришлось повозиться, отодвигая огромный, вросший в камень засов толщиной в руку. Налегли втроем, и лишь тогда он заскрежетал, пополз в сторону, роняя на землю пыль и каменную крошку.

– Помилуй Вечный… – прошептал Эрвин, когда открылся новый зал. – Библиотека.

Тут были стеллажи, огромные, под потолок, и на них стояли исполинские тома в черной с золотом коже. Грудами лежали аккуратно перевязанные свитки пергамента, высились стопки глиняных табличек.

– Тут бы и остался, да? – Нейли язвительно заулыбалась.

Мальчишка не ответил ничего, даже не посмотрел в ее сторону, молча пошел следом за спутниками.

Посреди зала обнаружилось свободное пространство, и парящий в воздухе здоровенный ком земли, неровный, похожий на буханку хлеба. Халльвард удивленно хмыкнул, обнаружив, что одна из его сторон раскрашена… белые, зеленые и коричневые пятна, голубые полоски и кляксы.

– Что это такое? – девушка подошла ближе, и попыталась до него дотронуться, но рука прошла насквозь, как через пустое место.

– Я не знаю, – признался Эрвин, топтавшийся около другого, поменьше. – Хотя… Смотрите, это же похоже на карту, только объемную… Вот Снежные горы, Радужное море, тут леса и Эйдел, а дальше… – голос его сел, – Тиэлле, Старые горы и то место, где мы… это что, мир?

– Ну, наверное… – протянул Халльвард. – Но зачем это нужно?

– Не знаю… не знаю… – юноша растерянно моргал. – Но я никогда… помилуй Ве… Властитель?

– Да это все обман, чтобы нас смутить и испугать, – сказала Нейли ожесточенно, но не очень уверенно.

Халльвард принялся рассматривать один из краев карты, тот, где тянулись горные цепи. С удивлением обнаружил, что примерно там, где они находятся сейчас, пульсирует крохотное белое пятнышко… это еще что?

Но произнести этот вопрос не успел.

– Надо уходить, идти дальше! – быстро заговорил Эрвин. – Мы не для того сюда пришли!

Нейли видела, как тяжело далась бывшему поклоннику Вечного эта фраза – будь его воля, он бы поселился тут, между стеллажей с книгами, и жизнь посвятил тому, чтобы прочитать их все, разгадать тайны, понять, как устроена эта объемная карта и на самом ли деле мир так выглядит.

Но Эрвин пересилил себя, решительно двинулся дальше, лишь дрогнули плечи под серой рясой, и искривился страдальчески рот.

– Да, идем, – сказала она. – Халльвард, не стой столбом.

Наемник оторвался от разглядывания одного из «островков», и прошел вперед. Опять потянулись стеллажи, уставленные огромными томами, от которых пахло пылью, потертой кожей и немного благовониями, открылись новые каменные двери, на этот раз с огромными, искаженными буквами на створках.