Дарья Орехова - Амулет для ведьмы

— Почему Май считает, что Тая именно утащила ведьма? — Сэлли старалась поспевать за своим проводником, ведущим ее по весеннему лесу.

— Я не знаю, у нее всегда было буйное воображение. — Торкин, отец обоих детей старался казаться спокойным. — Она ничего такого не видела…

Всего в семье было трое детей, Май и Тай — совсем еще малыши. Старшую Кили Сэлли пока не видела. Этим утром младшие ребятишки играли у заброшенной хижины в лесу. Май прибежала домой в слезах.

— Вообще в деревне происходили… случаи, которые можно списать на чью-то злую волю? — поинтересовалась девушка.

— Нет, — Торкин долго шел молча. — Конечно, можно предположить… Но это ерунда. Люди склонны преувеличивать. Тай должно быть просто потерялся, но он все знает, он не пропадет.

— Несомненно. И все же?

— Мы почти пришли.

От старого дома остались только стены без крыши. Кто-то расчистил часть двора, обломки были свалены в кучу неподалеку. Сюда часто приходили играть дети. Это место находилось достаточно далеко от деревни, но никто не боялся за них. Местность хорошо охранялась, часть дружины до недавнего времени всегда находилась под боком.

Сэлли обошла кругом, вошла внутрь, Торкин остался снаружи. Ничего интересного на первый взгляд не было, но, не понятно почему, девушка волновалась. Она позвала Упыря и, когда увидела за окном черную тень, она вышла. Пес остановился в нескольких шагах от нее.

Когда Упырь нашел Тая, раскопав землю и грязь, Торкин побелел и упал на колени. Сэлли не посмела сразу приблизиться, замерев в двух шагах от него.

Неожиданно пес зарычал. Он стоял перед Сэлли и, глядя на нее, рычал, оскалив зубы. Она удивилась, но тут позади себя ощутила холод. Девушка обернулась, и тут же прыгнул Упырь. Он навалился на нее, мощным ударом повалив на землю, и тут же отскочил, испугавшись. Нечто бесследно исчезло. Упырь скулил и скакал вокруг, пока Сэлли пыталась встать. Торкин ничего не заметил, он недвижимо сидел рядом с раскопанным телом сына.

Она дождалась, пока все уйдут. Пока заберут Тая обратно в деревню.

Удивительно, но чужая смерть всегда влияла на нее по-разному. Сейчас она не вызвала у нее никаких особых эмоций. Ей просто нужно было остаться одной и подумать. Сэлли села на поваленную березу, с которой была снята уже большая часть коры. Расковыряла каблуком ямку в земле. Провела ладонью по гладкому боку мертвого дерева. Все-таки в самом факте смерти нет ничего отталкивающего. Ее причина часто бывает омерзительной, глупой, несправедливой. А смерть — в каком-то роде тоже чудо, как и жизнь, новая жизнь. И где-то вдалеке эта жизнь пробегала мимо, туда Сэлли и отправилась.

Действительно, вскоре девушка вышла к ручью. Он лихо и бурно сбегал вниз, образуя пороги, задорно брызгаясь и пенясь. Поперек одной из ступенек каскада были набросаны камни. Надо полагать, чтобы иметь возможность переходить ручей, не замочив ног. А пара больших валунов вполне могла пригодиться для сидения. Кажется, на одном из них некая Софья и позировала художнику.

Пропрыгав на самую середину маленькой речки, Сэлли сняла сапоги, хотя это лучше бы было сделать с самого начала, и с удовольствием погрузила ноги в воду. Она присела на камешек, решив немного порелаксировать, и даже закрыла глаза, испытывая ни с чем не сравнимую негу, как в лицо полетело несколько крупных брызг.

Вскочив, она нервно огляделась. Все-таки неподалеку бродит некая невменяемая ведьма, которая вполне может попытаться избавиться от неожиданной конкурентки каким-нибудь экстравагантным способом, но на первый взгляд она была все же одна. Первое впечатление не подтвердилось. Прямо радом с нею из воды начала подниматься прозрачная фигура. Вырастя достаточно, чтоб слегка переплюнуть Сэлли ростом, водяной заговорил.

— Госпожа Тьмы, зачем ты пришла сюда, зачем воду мутишь? — спросил он угрожающе.

— Чем это я тебе воду мутю?! Мучу, то бишь, — возмутилась Сэлли. — И вообще, кого это ты тут обозвал госпожой тьмы?

Водяная фигура распалась, вода рухнула вниз, а водяной образовался вновь у нее за спиной. Пришлось повернуться.

— Говорят, ты, ведьма, — Повелительница Тьмы.

— Кто говорит?

— Заяц на ушах принес, — ответил водяной не то серьезно, не то ехидно — не поймешь.

— Ерунда, первый раз об этом слышу. Что это вообще за история такая?

— Знать не знаю, ведать не ведаю. Не будешь воду мутить? — спросил он примирительно.

— Нет, конечно, — искренне отреклась Сэлли.