Людмила Безусова: Как лист осенний...

— Что ищешь? — поинтересовалась Милка.

— Бриллианты.

— Не старайся, — она махнула рукой, — здесь только полудрагоценные, так называемые самоцветы, но и они уникальны.

— Почему?

— Ни одного скола, редкой красоты камни, своего рода раритеты. Ты же знаешь, я в камнях разбираюсь.

— И что с ними делать?

— Не знаю, — растерялась Милка, — я думала, ты что-либо присоветуешь.

— Я?

— Извините, что вмешиваюсь, — мужской голос влез в наш беспредметный разговор, — но…

— Делеор! — побледнела подруга.

— Макинтош! — слегка отстав от Милки, крикнула я. Признаться, после Милкиных сумбурных пассажей я совсем забыла о своем неразговорчивом госте.

А он стоял, опершись о косяк двери, небрежно сложив руки на груди, и разглядывал нас обоих. Интересно, как долго он за нами наблюдал? И сколько слышал? А, впрочем, какая разница…

— Я поражаюсь вам, — спокойно, даже как-то лениво процедил он.

— Нам обоим?

— Вам, людям. Вы совсем не хотите думать.

— В каком смысле? — Милка, по-моему, начала оттаивать. — И что ты здесь делаешь? Кто ты такой?

— Вот-вот, — Макинтош уселся на узкий кухонный диванчик, — вместо того, чтобы задать главный вопрос, ради которого ты и пришла сюда, ты стараешься выяснить, кто я такой. А зачем?

— Ну… — замялась Милка.

— Потеряв, на твой взгляд, все, что имело значение в твоей жизни, ты получила взамен гораздо большее, но не даешь себе труда осмыслить, что же с этим делать.

Подруга моментально развернулась ко мне:

— Ты что, все ему рассказала? Я же тебя просила! — она не ожидала от меня такой низости. А мне чертовски захотелось оставить их тет-а-тет — пусть один на один выясняют, кто есть кто. Меня увольте, но…

… дыхание сбилось, воздух перед глазами сгустился, окутав призрачным флером всё вокруг. Я сильно закашлялась и упустила тот момент, когда вместо молодого мужчины перед нами проявился неряшливый гражданин со следами былой интеллигентности на весьма поношенном лице. Одет он был почему-то в щегольской плащ Макинтоша. Рядом сдавленно охнула Милка.

— Узнала, — произнес, расплываясь в воздухе, незнакомец, — я же обещал вернуться… — Последние слова прозвучали без визуальной поддержки, вогнав нас в полный ступор. Впору было вопить во весь голос, но мы уже были слегка готовы к любым неожиданностям и промолчали даже тогда, когда перед нами, как ни в чем не бывало снова возник Макинтош и продолжил незаконченную им фразу, словно взятую им из дешевой мелодрамы:

— … только ты не дождалась. — Меня начала трясти нервная дрожь.

Хлопнула входная дверь, немного погодя в кухню заглянул Сашка. Удивленно вскинул брови, увидев незнакомого мужчину, но, глядя на наши напряженные физиономии, буркнул — " Здрасте" и скрылся в своей комнате без своих обычных шуточек.

— Стой, — четко артикулируя каждое слово, сказала Милка, не обратив внимания на моего сына, полностью погруженная в свои размышления, — я, кажется, поняла. Ты что, и вправду считаешь, что облагодетельствовал меня?

— Конечно, ещё никто не отказывался от моих подарков.

— Сложно отказаться, особенно когда подарок вручается так напористо. И много таких было?

— Немало.

— И что взамен? Душу? — с возрастающим интересом допытывалась Милка, надеясь, наверное, сразу получить все ответы на мучавшие её вопросы.

— Ну, что вы все зациклились на своей душе? — озадачился Макинтош, недоуменно пожав плечами, — просто немного жизненной силы, для того, чтобы удержаться в вашем мире. А кровь — лучший её аккумулятор.

"Угу, аккумулятор, — ехидно подумала я, храня гордое молчание (я-то уже знала, как он не терпит чужой болтовни, а мое дело здесь десятое), — и где ж ты таких слов нахватался, голубчик? Как я разумею, в мире магии такого понятия по определению быть не может, это чисто технический термин. Наш, человеческий!" — и как-то утеряла нить разговора, вернувшись в реальность посреди Милкиной фразы:

— …так значит, вампиры существуют на самом деле? Но они, как ты говоришь, дети нашего мира и вынуждены питаться живой кровью, чтобы как-то выжить? И то, что укушенный вампиром становится таким же, как они, выдумки? И рассказы об их силе тоже?

— Но-но, — попытался остановить поток её рассуждений Макинтош, — к тебе это не относиться

— Почему?

— А ты вообще непонятно что, — обрадовал подругу Макинтош, — пить надо меньше! У прошедших инициацию полностью изменяется обмен веществ, они уже не люди. Кстати, некоторые, зная, что взамен человеческой сущности получают неограниченные возможности и несравнимо более долгую жизнь, отыскивают меня сами. А ты… Ты умудрилась получить то же самое, но задаром.