Ярослава Кузнецова - Химеры

Течение потащило рейну вдоль баржи, пряча ее за бортом от грузчиков и сагайцев. Она миновала пирс – он оказался последний в ряду, дальше были только рыбачьи лодки, моторки и паруса, разбросанные по глади воды как разноцветные фантики. Большой порт, набитый сухогрузами, баржами, буксирами и толкачами, пассажирскими судами и катерами, остался позади. Противоположный берег едва угадывался в золотом сиянии – на западе, за пашнями и бахчами Ютта, садилось солнце.

Амарела гребла к берегу, а там тянулись и тянулись предместья, бесконечные огороды, заборы, сараюшки, рыжие и белые козы на пологих склонах. Густой ивняк скрыл ее, замерзшую, мокрую и еще больше проголодавшуюся.

Потом она пробиралась окраинами огородов, отсиживаясь в лопухах после каждой перебежки. С сумерками от домов потянулись дымки, запахло теплом, уютом, едой. От реки поднялась прохлада. Явились полчища комаров, и рейне пришлось, особо не разбираясь, стащить пододеяльник из чужого сада, иначе бы ее съели.

Она двигалась назад, к городу, ведомая скорее инстинктами, чем разумом. На лужке у гусиного пруда женщина в белой косынке снимала с веревок высохшее за день белье. В саду под навесом летней кухни старуха жарила картошку – Амарела едва не захлебнулась слюной в своих кустах. Старуха окликнула женщину, и та вошла через заднюю калитку в сад, оставив корзину с бельем у пруда. Рейна тут же оказалась у корзины, цапнула белое, в крупный горох, платье (она присмотрела его еще на веревке), и нырнула в крапиву. За сараем, между старой поленницей и кучей песка, натянула платье на себя – оно оказалось велико, широкий ворот сползал и норовил открыть голое плечо, рукава-фонарики болтались у локтей, в талии тоже было свободно. Все лучше чем пододеяльник, подумала Амарела. Вырвала из пододеяльника лоскут и повязала на голову в виде косынки, прикрыв безобразно срезанные волосы.

Теперь можно было выйти на асфальтированную дорогу, ведущую через предместья к городу. В густеющих сумерках зажигались фонари. Белые шапки цветущего жасмина перевешивались через ограды. Под жасминовыми пологами мимо фонариков прогуливались нарядные парочки. Из раскрытых окон, тепло горящих в темной листве, доносилась музыка и оживленные голоса. Промчалась открытая машина, набитая военными и смеющимися женщинами. Праздник у них тут какой-то?

Навстречу брела пожилая чета – старушка в шляпке с вуалькой и дед с прямой не по возрасту спиной и шикарными усами. Встретившись взглядом с рейной, дед остановился и взволнованно разинул рот, старушка дергала его за рукав, но он стоял столбом и смотрел. Узнал, что ли? Амарела прошла мимо, ожидая оклика, однако, дед только молча проводил ее глазами.

В Маргерии есть представительство Светловельского Банка Самоцветов, но денег Амареле там не дадут, потому что у нее нет документов. Лорд Маргерии Мельчор Канаста знает рейну в лицо и может подтвердить ее личность. С другой стороны, идти на поклон к Канасте не хочется и не разумно: старый черт под шумок не преминет выдавить из рейны все, что два года пытался выдавить его господин, железнозубый сэн Эмор Макабрин. А то и просто, как хороший пес, принесет рейну хозяину в зубах.

– Девушка, куда вы так спешите?

Сбоку пристроился парень – руки в брюки, на губе незажженная папироска, под распахнутым пиджаком – расстегнутая до пупа рубашка, под рубашкой – несвежая майка. Достойный кавалер голопятой девице в мешковатом платье с куском простыни на голове.

– Ножки наколете, позвольте, на руках донесу? – от кавалера попахивало перегаром.

Экие у них тут обычаи, в Маргерии! Амарела увернулась от загребущих лап, отскочила и гневно зафыркала.

– Уберите руки! Идите своей дорогой!

– Ишь ты, птаха несговорчивая, – не обиделся тот. – Пойдем ко мне, а? у меня арварановка на перчике, картохи нажарим, выпьем за соколов наших в небесах...

Амарела быстро зашагала вперед, стараясь оторваться от плетущегося позади кавалера.

– Ярочка, красавица! – нудел тот. – Ну куда же ты! Послушай, что скажу! Послушай!

На них оглядывались, рейне стало противно. Из тени деревьев у ворот вышагнул мужчина, бросил папиросу на землю, наступил на огонек.

– Ты, мразь алкогольная, пшел вон. Не приставай к девушке.

– Да ты кто такой?..

– В рыло?..

У ворот осталась стоять женщина, подруга героя-защитника. Амарела мельком увидела ее кислое лицо под украшенной цветами соломенной шляпкой.

Они тут все набрались и ищут повода подраться. Она не стала ждать финала разборок и прибавила шагу.