Томас Рейд: Хрустальная гора

Отвратительное создание встало на задние лапы и воздело топор. Последний крик издал Микус: пронзительный крик ярости и отчаяния. И в то же время голова Мишика издала восторженный рык. Затем оно слаженно набросилось на Алиизсу.

Алю отчаянным усилием воли заставила слушаться свои подгибающиеся ноги. Из последних сил она метнулась прочь. Засиан бросился в противоположную сторону.

Боевой топор пролетел мимо и с пронзительным звоном ударился о каменный пол. Алиизса укрылась за колонной, добравшись до нее уже на четвереньках. Она слышала шаги Микуса — они раздавались всё ближе.

— Я отправлю тебя обратно в адский огонь, демоница! — рычал искаженный ангел. — Я изрублю тебя на тысячу, тысячу кусков!

Алиизса вжалась в колонну. Мерзкая тварь, которая одновременно была Микусом и Мишиком, приближалась. Глаза хобгоблина сверкали от ненасытного голода, слюна текла изо рта, челюсти лязгали, но голова молчала. Микус, напротив, не стеснялся в выражении своих чувств. Он смотрел с ненавистью, вздымая боевой топор. И с каждым шагом все лучше контролировал уродливое тело.

Трясясь от страха самым позорным образом, Засиан сжался за другим столбом, изредка осмеливаясь бросать взгляды на чудовище — и тогда на лице жреца проступало выражение ужаса и отвращения.

— Микус, погоди! — выдала себя Алиизса. — Прекрати. Позволь мне найти способ помочь тебе.

Изуродованный ангел зарычал и кинулся к ней. Боевой топор взвился над головой алю — и рухнул вниз.

По широкой дуге.

Алиизса успела пригнуться, и дуновение ветра от пролетевшего лезвия коснулось ее кожи. Демоница бросилась прочь, а ее сапоги так скользили по каменному полу…

Микус последовал за ней.

Алю бегала вокруг мраморного столба, удирая от обезумевшего ангела. Ей вновь удалось увернуться, и боевой топор вонзился в твердый камень. Сила этого удара заставила вздрогнуть пол.

Полудемон снова бросилась бежать, но искаженный ангел разгадал ее нехитрый маневр и развернулся. И лягнул Алиизсу прямо в челюсть.

Алю замычала от боли: удар припечатал ее головой прямо о колонну. Перед глазами поплыли круги, и Алиизса, упав навзничь, растянулась на полу.

Она не могла вздохнуть. Она лежала, тщетно хватая воздух ртом и глядя, как Микус бежит на нее.

Он вскинул боевой топор так высоко, как только смог, а потом обрушил его вниз.

Эйрвин проснулась в панике. Встрепенулась в полумраке, ничего не понимая, и лишь спустя несколько секунд осознала, что это — лишь сон.

Она у себя, в ее доме. Скоро рассвет.

Ангел моргнула и, сев на постели, огляделась. В обстановке ничего не изменилось, но в душе нарастало беспокойство. Ей казалось, что она ощутила какой-то подземный толчок, расслышала эхо какого-то страшного грохота.

«Этого не должно быть, — встревожено подумала она. — Здесь такого не бывает».

Толчки, если они и были, утихли. Ангел сидела в предрассветной тишине спальни.

Она закрыла глаза и попыталась вспомнить сон. Напрасно! Он рассеялся, но беспокойство не утихало. Кошмары будили ее третий раз за ночь — ужасную ночь, однако она не могла вспомнить ни одного сна.

Эйрвин встала и оделась. Отчего тряслась земля? Этот вопрос не покидал ее. «Или я старею и становлюсь немощной, или приближается что-то действительно ужасное, — решила она. — И нет ничего хорошего в том, что я этого не знаю».

Ангел принялась готовить завтрак, хотя нуждалась в еде не более чем в сне. Просто способ провести время.

Она ожидала, что кулинарные заботы прогонят мучительное чувство страха — так же, как и в предыдущие два дня — но этого не случилось. В конце концов, ангел, раздумав есть, вышла во двор.

Утро обещало быть хорошим, как всегда на рассвете в Доме Триады. Солнце поднималось над горизонтом, окрашивая облака розово-оранжевыми тонами. Ангел представила себя летящей там, в этих утренних облаках, скользящей в воздухе на белых крыльях. Она закрыла глаза и почти ощутила полет… увы! лишь фантазия. Она могла сейчас летать не больше, чем остановить движение солнца.

Эйрвин открыла глаза и в который раз окинула взглядом место своей ссылки.

Ее дом, простое белое здание из двух комнат, стоял среди деревьев на небольшой поляне. В разломе скалы бил родник, изливаясь в бассейн посреди поляны. Холодный ручей тек оттуда в самую гущу ежевики, обозначавшей границу этого места. Хотя ангел не видела ничего, кроме зарослей, она знала: там заканчивается ее крошечный мир. Так сделали создатели ее тюрьмы.