Лорел Гамильтон - Пуля

Барьеры, о существовании которых я даже не знала, были сломаны. Ричард перестал сдерживаться, Дамиан перестал бояться, Жан-Клод перестал быть таким осторожным, блондинка отпустила часть внутренней злости, темноволосая отпустила любовь в поисках любви, Тревису особенно не от чего было отказываться, Натаниэль избавился от своего последнего страха, что я устану от него, Мика избавился от этого тяжелого, глубинного гнева, о котором я и не догадывалась, а я отказалась от своего контроля. Я хотела, чтобы Ноэль был жив, больше, чем контролировать ситуацию.

Сила вспыхнула вокруг нас темной радугой энергии. Она вспыхнула до потолка. Если бы это был настоящий огонь, он сжег бы цирк до основания. Мы взяли эту силу и направили ее в Ноэля. Я работала с другими аниматорами, когда нам нужно было поднять много мертвых или очень старых. Я научилась делиться силой с другими людьми с аналогичными способностями и работать как единое целое. Одно волшебство было удивительно похоже на другое.

Тревис схватил за руку ближайшую львицу. Я думала, что он хотел исцелиться, пока не увидела вспышку его собственного тусклого оранжево-золотого льва и не поняла, что он отказывался от своей собственной энергии в пользу Ноэля. Со всей этой энергией он отдавал и ничего не оставлял для себя.

Никки обернул его покрытые мехом руки вокруг двух львов. Его хватка стала крепче, и он отдал мне все, не сдерживаясь, без страха, без колебаний. Он позволил мне взять все, и он помог остальным отдать, уступить и накормить Ноэля. Ноэль вздрогнул, а затем он начал дышать. Его покрытый мехом бок поднимался и опускался, и я могла слышать его сердцебиение. Я чувствовала движение и поток крови в его жилах, чувствовала подъем и падение его жизни, которую мы с таким трудом отвоевали для него, и где-то на задворках всего этого было желание укусить его. Было желание погрузиться своими зубами в этот теплый мех, пока я не найду кровь, и я поняла, что мы потеряли наш контроль, весь. Я стояла на коленях в куче оборотней и вампиров, которые отказались от своего контроля. Мы хотели плоти и крови. Мы хотели кормиться.

Напряженный голос Ричарда произнес:

— Анита, измени это. Замени чем-то другим, не позволяй нам.

Жан-Клод сказал:

— Замени питание чем-то, что мы сможем пережить, ma petite. Замени или мы разорвем льва на части после того, как спасли его.

Я тонула в аромате меха, в ощущении его плоти. Я поняла, что Никки терся лицом о бок Ноэля. Мы так хотели откусить кусочек.

— Помоги мне, помоги нам не сделать этого. Жан-Клод, помоги мне!

— Ардер, ma petite, что-то вроде этого будет…

— Сделай это!

Я была не единственной, кто это прокричал; Мика и Ричард поддержали меня. Мы все ценили наше умение контролировать почти все, но в этот момент у нас не было контроля. Это было как раз то, что мы утратили. Я хотела утопить клыки и когти в этом мягком дышащем теле. Казалось, что сила развернулась на 180 градусов и стала нести смерть, а не жизнь.

Я почувствовала запах цветов жасмина. О Боже! Но это была не она или не она одна, и не ее голос, который пронесся у меня в голове. Это был мужской голос, которого я раньше никогда не слышала.

— Кормись, и я буду пировать, — а потом он засмеялся, маниакальным безумным смехом.

Я слышала, как Жан-Клод подумал: "Любовник Смерти, помоги нам всем Бог", и я знала, благодаря быстрой перемотке вперед, с помощью которой он мог общаться со своими слугами, что Любовник Смерти, Morte d'Amour, питался от смерти таким же образом, каким Белль кормилась от похоти. Он был создателем вампиров, которые гнили, но которых было труднее всего убить. Он будет питаться энергией каждой жизни, которую мы заберем. Он был самым главным вороном-падальщиком, ментальным грифом.

Жан-Клод принял эту потребность вонзаться, рвать и кусать, вкушать сырое мясо и ощущать, как свежая кровь течет во рту и по нашим телам, и превратил ее в единственный голод, который у нас был. В какой-то момент я стояла на коленях там, ощущая его за собой. Я знала, где находится каждый, и что мы делаем, а потом ардер ударил по силе, которую мы подняли. Ударил и взорвал всю эту силу в зал.

На секунду я услышала вопль Любовника Смерти:

— Нет, я не могу этим кормиться.

Я почувствовала запах жасмина и разочарование, потому что Мать Всей Тьмы могла питаться только тем, чем мог питаться ее носитель. Белль каким-то образом удалось сбежать, и больше никто не мог кормиться на празднике, который мы собирались им устроить.