Роберт Сальваторе - Король-Дракон

Затем им пришлось вновь вернуться к делу, приканчивая одноглазых на самом нижнем этаже Собора, защищая неф, трансепты и то, что осталось от апсиды. Вскоре двойные передние башни тоже были взяты, но не раньше, чем циклопам удалось осуществить прорыв под началом огромного и ужасного создания, одетого по-королевски и размахивавшего роскошно изукрашенным мечом. Герцог Крезис во главе свежего отряда прорвался через полукруглую апсиду в восточном конце Собора, затем повернул в южный трансепт. Когда же предводитель циклопов обнаружил, что путь прегражден стеной эриадорцев, он опять бросился на восток по узкому проходу, а затем в хорошо замаскированные двери в левой стене. Крезис и его двадцать бойцов захватили подвалы.

— Сбросим с лестницы горящие вязанки хвороста, — предложил один из эриадорцев. — Либо мы их выкурим оттуда, либо они там погибнут — пусть выбирают сами!

Другие поддержали его, но у Сиобы нашлись возражения. Она узнала в командире этого отряда герцога Крезиса, и потому полуэльфиика усомнилась в том, что ему следует давать хотя бы призрачную возможность побега.

— Возможно, существует еще один выход из подвалов, — предположила она. — Мы не можем позволить такому могучему циклопу вновь оказаться на улицах Карлайла.

— Неужели кто-нибудь захочет преследовать одноглазых по темным подвалам? — прямо спросил другой воин.

Кто-то сказал, что следует позвать гномов, но Сиоба утихомирила спорщиков.

— У нас нет времени искать воинов Беллика, — объяснила она. — Пойду я.

С десяток эльфов мгновенно присоединились к ней.

— Ужасно не хочется оставлять такого прекрасного коня, — пожаловался Оливер, но тоже подошел к Сиобе. Последней к отряду присоединилась Кэтрин.

— Четыре по три! — скомандовала Сиоба, и двенадцать лучников заняли места перед закрытой дверью; четыре ряда, по три воина в каждом.

— Не дожидайтесь, пока вы кого-нибудь увидите, — объяснила полуэльфиика и кивнула двум мужчинам, стоявшим у двери.

На счет «три» они распахнули двери и отскочили с дороги, а первый ряд лучников выстрелил. Эльфы тут же упали и откатились в стороны, а второй ряд выпустил свои стрелы, в то время как первые побежали назад, вновь натягивая свои луки. Затем выстрелили третий, четвертый ряды, потом снова первый, и так оно и шло непрерывными волнами, и стрелы падали на ступени и бились об камень стен.

И Оливер, и Кэтрин держали фонари, но Сиоба велела им прикрутить фитили.

— Эльфы стреляют в темноте лучше, чем одноглазые, — объяснила она и вдруг замолчала, пристально глядя на своих друзей, которые не принадлежали к эльфийской расе.

— Мы идем вниз вместе с тобой, — решительно сказала Кэтрин, заканчивая спор раньше, чем Сиоба успела начать его. Отряд выстроился в восемь рядов, в каждом из которых стояло по три воина, а затем медленно и осторожно двинулся вниз по грубым, неровным ступеням.

Они прошли мимо нескольких мертвых циклопов, неудачливой первой линии обороны, сраженной стрелами, и очутились на дне подвала.

Фонарь Оливера почти не давал света. Потолки оказались очень низкими, Кэтрин и несколько самых высоких эльфов вынуждены были пригнуться, чтобы не задевать головами за камни. Массивные балки перекрытий опускались еще ниже, и потому все это подземелье, построенное так, чтобы удержать огромный Собор над ним, производило впечатление извилистого лабиринта.

Друзья старались держаться вместе, но им часто приходилось идти цепочкой по одному. Пол был ужасно неровным, а за каждым арочным проходом коридор разделялся на четыре части, так что, идя в затылок другу, можно было не заметить врага. Свет факела был не в силах рассеять вечную мглу, толстая паутина свисала с потолка, а арки были столь многочисленны и впечатляющи и так низки, что подземелье казалось скорее переплетением множества проходов, чем огромным помещением, уставленным колоннами.

— Здесь стояло старое аббатство, — сообщил Оливер, причем голос его прозвучал тихо и приглушенно из-за многочисленных слоев паутины и выпиравших отовсюду камней. — Они построили Собор прямо над ним. — С этими словами хафлинг завернул за угол и уперся в подъем, где три или четыре стертые временем ступени вели к каменной коробке алтаря или, возможно, к подземной часовне. Он обернулся, чтобы спросить мнения Сиобы, и обнаружил, что каким-то образом отбился от остальных.

— А я так люблю, когда вместо потолка надо мной небо, — вздохнул хафлинг.