Мария Филиппова - Гшер. Части неделимого

Наверное, я долго стояла и молча смотрела на обломки ледяного хрусталя — волосы успели покрыться снежной вуалью, а следы основательно присыпать. Даже Азалар устал ждать и устроился на перилах под козырьком дома. За колоннами его было почти не видно, но я знала — он наблюдает, делает свою работу. Молчаливое созерцание и наблюдение до тех пор, пока я спокойна, и агрессивная атака в случае, если я решусь на какой-нибудь небезопасный для себя или окружающих шаг.

Пусть сидит. У меня не то настроение чтобы драться. В последнее время я все чаще впадала в некое подобие оцепенения и часами могла стоять неподвижно, или смотреть в одну точку. Это тоже было одним из последствий злоупотребления всякой гадости…. Вирлан как-то ехидно заметил, что подобное состояние очень напоминает спячку, но после того как я действительно провалилась в сон после многочасового сидения на лавочке в саду, шутить на эту тему зарекся.

Сейчас тоже хотелось уснуть. Закрыть глаза, раскинуть руки и упасть в сугроб. Жаль только что за спиной была не горка мягкого снега, а жесткая брусчатки прикрытая не таким уж и толстым ковром. Он даже не мог до конца приглушить звук шагов.

— Азалар, я же сказала, что не пойду домой. — Ну вот как человеку объяснить? Не шарахнуть же по нему чем-нибудь нелегальным….хотя идея не лишена интересности. — Неужели так сложно оставить меня в одиночестве на пару минут?

— А мне казалось, я дал тебе достаточно времени отдохнуть от моей компании.

Волосы на затылке качнулись от чужого дыхания, опалившего теплом. Обессилено прикрыв глаза, я выдохнула:

— Лекс… — Взметнулись снежинки потревоженные подолом, мои пальцы ощутили холодную замшу куртки и колкую льдистость серебряных пуговиц с гербом Диона. — Я опять заснула, да?

— Моя скромная персона в твоих снах? Хм… лестно. — Губы искривились в привычной ухмылке, фиолетовый взгляд по-прежнему отличался лукавством. — Но, пожалуй, я предпочту грубую реальность заманчивой эфемерности. И в знак проявления этого бренного и, несомненно, жестокого мира позвольте вас похитить, госпожа Магистр. — Горячие даже сквозь кожу перчаток руки обожги застывшие плечи. Не тепло тела — жар магии разогнал липкую сонливость.

Я даже не успела засмеяться, как взметнувшийся ветер растрепал волосы, прогнал снежинки с плаща и закружил белый вихрь вокруг насторожившегося Азалара. Каратель еще только начал плести короткое заклинание пут, а пространство уже яростно засветилось, и магия переноса вышвырнула нас из сонного города, оставив лишь разводы на снегу, да онемевшего от такой наглости пса Комиссии Имперской Безопасности.

Там, куда нас занесла воля Лекса, тоже была снежная безмятежность. Только вот ледяная крупа не сыпалась на голову, а серебристыми иглами топорщилась на деревьях, ловила искры на заиндевевших валунах и пыталась сделать подобие сахарного домика из покинутого замка. Темнели окна в обрамлении высветленной изморозью кладки, сквозняк боязливо рисовал узоры у щели входа. Белый ковер хранил ненарушенную цельность — некому было обнажить серую сталь льда. Я знала, что двор перед замком ровный не из-за стараний каменщиков, помнила влажный плеск раскинувшегося здесь озера.

— Дортанта.

— Она самая. — Подтвердил дион. — Идеальное логово для похитителя. — И скорчил грозную морду.

— Украл — в тюрьму. Логично. — Кивнула я, и, опершись на подставленную руку, ступила с каменного возвышения. Держать равновесие на льду было сложновато, учитывая наличие каблуков, но я бы ни за что не вернулась за удобной обувью домой. — Где ты был столько времени?

— Вестимо где — дома. Под всевидящим оком придворного Мага и пары десятков телохранителей. Последние, правда, особо в семейную библиотеку рода ло-Реварр не рвались. Защитные заклинания не позволяли. Так что просвещался я почти в полном уединении. — Лекс мягко скользил по скрытому льду, увлекая мою скромную персону к темнеющему пятну входа. При взгляде на покрытую серым панцирем дверь становилось зябко, не слишком приятные воспоминания тенями накладывались на реальность и где-то глубоко внутри просыпался азарт. Такое, казалось бы, забытое чувство. — Оказывается при должном старании и наличии приличного количества свободного времени можно много чего узнать.

Попасть с улицы в помещение оказалось не слишком просто — вмерзшая дверь не двигалась, благо еще, что покидая Дортанту несколько месяцев назад, мы так и оставили её открытой. Вода несколько сузила щель прохода так что пришлось протискиваться с некоторым трудом. Низкий потолок черного входа скоро сменился на высокие арочные своды главной галереи, сквозь окна в помещение пробивался свет, расцвечивая пол светло-серыми пятнами.