— Это моя любимая ночь Драконьего фестиваля, — сказал отец. — И твоя, если я правильно помню.
Она улыбнулась, глядя, как армия служанок сметает лепестки перед следующей песней. Не только у Гвен был букет на голове.
— Я рад, что успел домой, — музыка началась, они присоединились к другим парам. Отец танцевал почти так же хорошо, как Эбен, но наступал на ноги под быструю музыку. Ее ноги пока были в безопасности. — Ситуация в Вините была не такой плохой, как докладывали. Кто-то из дворца подделал послание. Тот, кто хотел, чтобы я задержался на пару дней.
Рансон.
Отец приподнял брови.
— Вижу, ты понимаешь, о ком я.
Лили огляделась. Рансон стоял у столов закусок и следил за ней. Или за отцом. Или за обоими.
— Твоя мама рассказала мне, что происходит.
Мама в платье лавандово-голубого цвета стояла среди круга дам, она смотрела на того, кто следил за ее мужем и дочерью.
— В магии я бесполезен, но тут я помочь смогу, — отец хитро улыбнулся. — Ты избавишься этой ночью от Рансона раз и навсегда.
Лили нахмурилась, голова все еще была полна тем, что почти сказал Эбен. Он хотела увидеть, как это произойдет.
Песня закончилась. Отец отвел ее к пустому месту рядом с кустом с розовыми лентами. Нейлан подошла и заговорила о растениях. Мама и ее дамы приблизились к ним.
Отец оставался бесстрастным, когда Рансон подошел, склонил голову и плечи, но поклоном это назвать было сложно. Он влез в разговор. Он знал о цветах меньше Лили.
— Для чего ты здесь, Рансон? — сказал отец.
Рансон залепетал:
— К-конечно, не зря, Ваше величество. Я пришел пригласить принцессу на танец. Она была занята всю ночь.
— Наслаждайтесь, — отец махнул Нейлан присоединиться к Рансону.
Отказываясь танцевать вне нижесада, Нейлан склонила голову и приподняла бровь.
— Нет? Тогда иди, — он прогонял Рансона.
Тот не слушал.
— Прошу прощения, Ваше величество, но я хотел пригласить принцессу Лили.
— Разве ты этого хочешь попросить у нее?
— Ваше величество?
— Потому что ты можешь просить сейчас, Рансон.
Рансон не смог выдавить улыбку.
— Для чего? Ваше величество, беспечные слова вашей жены не дают шанса уважаемым людям сделать предложение.
Отец стиснул зубы и заговорил.
— Указ королевы не убрать, да. Но его в интересах многих игнорировать.
Мама и ее дамы подошли к Рансону сзади, но он не заметил.
Он не уловил предупреждения отца.
— Дайте ее мне, Ваше величество. Никто ее сейчас не хочет. Она — упрямая, ведет себя как ребенок. Думаю, она сломалась под давлением, но я могу ей помочь. Ей ничего не нужно делать, я обо всем позабочусь.
Обо всем? О стране? Он о своем поместье не заботился, потому и находился все время в городе.
Отец притих. Опасно притих.
Эбен присоединился к ним и передал Лили бокал лимонада. Он посмотрел на всех, а потом перевел взгляд на отца.
Все смотрели на короля.
Рансон потянул за ухо, переминался. Его предложение получит не тот ответ, что он ожидал. Он впервые решил промолчать.
Голик и Хейзел подошли к тихой толпе, как и несколько родственников Рансона. То, что задумал отец, пройдет при свидетелях.
Лили сделала глоток лимонада, чтобы смягчить горло, но подавила желание кашлянуть.
Отец потер ладонью челюсть, глубоко вдохнул. Выдохнул. Он заговорил с Лили, но смотрел на Рансона.
— Раз ему сложно спросить прямо, я сделаю это за него.
Пара дам рассмеялась.
— Лили, ты хочешь выйти за Рансона.
Отец посмотрел на нее, и Лили покачала головой медленно, четко отвечая отказом.
Его голос загремел:
— Таким было решение кронпринцессы Итурии.
Рансон пронзил ее хмурым взглядом и пошел прочь.
Лили отпрянула на шаг. Это было не все. Он был в отчаянии, он был унижен, так что не упустит шанса добиться ее руки через указ матери. Он не оставит ее.
Отец склонился и прошептал между ней и Эбеном.
— Наш первый король был солдатом, кстати.
Мама присоединилась к королю, и они пошли танцевать рука об руку.
Глава двадцать первая
Король-солдат был сыном лесника.
Эбен был сыном солдата.
Лили была дочерью короля.
Дрожь пробежала по спине Лили до болящих ног. Отец напомнил ей, что короли и королевы Итурии могли выбрать, кого хотели, что бы ни говорили годами про традиции жадные до власти придворные.
Только потомки короля-солдата могли носить корону с пиракантой, конечно. Бабушка никогда не носила ее после смерти деда, но правила так же властно. Так отец признавал чувства Лили и одобрял выбор? Откуда он знал?
Читать дальше