Илона Эндрюс: Ловимый Зверь

«Все что угодно, — взмолился Шон, — только не наборка. И запись. Боже, какой скучной рутиной это было. Одни судорги в руках, да и только…»

Он покосился еще разок на Белоснежку, перед тем как закрыть глаза. Она все еще была единым целым.

Не было похоже на то, что трогометы могли здесь подсобить.

В действительности, они были неплохого характера и довольно-таки яркими для не сочувствующих видов. К сожалению, для организма, в чьем первичном желудке жил дальний кузен «геобактер-металлиредуценс», большинство металлов имели вид хорошенькой вкуснятины. Особенно железо. Марганец. Золото. Платина. Геобактер-металлидевастерный микроб запросто добывал энергию при диссимилятивном разложении хоть какого-нибудь металла. И поэтому каждому пушистику внутренность любого компьютера представлялась небесным шведским столом. Если что-нибудь было металлическим, то это была пища. Как вообще что-то такое, черт возьми, вытерпела даже и эволюция? Немурия была богата на залежи металлов, но не до такой же степени. К счастью, вторичным желудкам трогометов были достаточно хороши по вкусу углеводы, иначе бы пушистые клубки вымерли с голоду много эр тому назад.

Шон зазевал. Когда он в последний раз спал? Это было двадцать часов тому назад? Тридцать? Это имело значение? Усталость разлилась по нему мертвым якорем, и ему не хотелось ничего более, чем просто свернуться калачиком на пластиковом полу и уйти в зарево полного блаженства электрической лампы.

— Шон?

Человеческое тело является удивительным организмом. Оно может перейти от состояния мертвой усталости к абсолютной бдительности в ужасающе короткий миг.

Шеф службы безопасности выгнул свои темные брови:

— Я и не знал, что ты можешь так высоко прыгать.

Шон пробормотал что-то и уставился на Сантоса пристальным взглядом осуждения. Которое отскочило от Сантоса, как трогомет со стеклопластика.

— Ты помнишь, я тебе говорил, что мы должны запускать каждую трансмиссионную сессию только после прохождения Великой Стены? Потому что мы живем на расстоянии меньше светового часа от третьего по величине производителя ИИ-синтезаторов, и потому что их хакеры считают крайне занятным закрутить нам гайки при каждой ими полученной возможности.

Шон закивал головой.

— Так точно. Каждая трансмиссия пускалась через Великую Стену. Это походило на скребок до кости.

С виду Сантос был мрачным. Что само по себе ничего не означало. Темные волосы, с такими же темными глазами, выглядели почти черными, и шеф службы безопасности обычно менял выражения, ограничиваясь мрачным, флегматичным и стоическим.

— Ты логинился этой ночью. Около часа. Была трансмиссия со спутника.

— Да. И я прогонял ее через Великую Стену. Как и всегда я делаю. Сантос, проверь логи.

— У нас больше их нет.

Шон разинул рот, но неожиданно слова отказались выходить.

— Не спеши, подготовься.

— Вирус «сороконожки», — Шон окончательно пришел в себя.

— Хуже. «Многоножка», укомплектованная расплодом и субнастройками ИИ. Она въехала верхом на последнем сеансе трансмиссии и на пару часов расположилась в бездействии. Достаточно долго, для того, чтобы ты разлогинился.

О боже. Вирус «многоножки», разбитый на сегменты, которые должны спрятаться в системе, маскируя себя и плодя дюжины новых «многоножечек»…

— ИОО?

— Зажарен.

Шон почувствовал, что сейчас закричит. Объединенная комиссия прибывает сюда через четыре дня, а у него нет отчета для них. Ничего, кроме кучи, высотою в четыре фута, бумажных заметок от руководителей секций. Ушел месяц, интенсивного до опупения мозгов труда, на то, чтобы интегрировать несвязные заметки людей, которым никогда прежде не приходилось вручную вводить бумагу в объемный научный документ.

— А что с резервной копией?

Сантос вздохнул:

— Как я уже говорил, «многоножка» лежала в бездействии…

— А когда Юлия принесла Гнома, чтобы сделать резервную копию ИОО, «многоножка» перенеслась и в него?

Сантос кивнул головой.

— Оба резервных диска?

Сантос кивнул опять.

— А что с резервными дисками?

Стоическое лицо Сантоса приобрело некий затруднительный намек на эмоцию:

— Я за тебя волнуюсь.

Правильно, пушистики украли жесткие диски две недели назад. Тогда он так сильно не волновался. В конце концов, у них еще была Белоснежка и Гном.

— Так значит, нас прижали.

Сантос кивнул головой:

— Так точно.

В голове Шона промелькнуло, что он уже был мертв, а этот Сантос, со своим хмурым и непроницаемым лицом, был Танатосом пришедшим забрать его к Гадесу, чтобы придать суду за все земные прегрешения. Он качнулся назад. Возможно, мертвым он и не был. Быть может, он лишь просто спит. Еще чуть-чуть и он проснется, и сразу станет все прекрасным.