Михаил Михеев - Охота на невесту 2

– Что разорался, ирод? Ребенка разбудил, добрым людям отдыхать мешаешь… Ой!

Донесшийся из комнаты Джурайи рев подтвердил, что в отношении ребенка она права, однако это ее не спасло. Моментально (что с ним в последнее время случалось частенько) впавший в гнев Корбин врезал по ней воздушным кулаком. Правда, женщина, демонстрируя отменную реакцию, успела отпрыгнуть, прикрывшись дверью, но второй удар пришелся как раз в дверь. Дверь, естественно, устояла (ну, не такой же дурак граф, чтобы собственный замок разносить), но захлопнулась, приложив скандальную бабу по лбу и забросив ее в комнату. Корбин подошел, распахнул дверь, посмотрел на сидящую женщину, зажимающую рукой лоб. Судя по всему, шишка на лбу ожидалась знатная – во всяком случае, она уже была вполне заметна. Корбин мрачно посмотрел на счастливую обладательницу свежего украшения, потом перевел взгляд на дико орущего ребенка. М-да, судя по всему, с легкими у младенца проблем не ожидалось – орала девочка так, что резало уши. Граф скривился:

– Уйми ребенка, дура. И если еще раз осмелишься тявкнуть, то все, что от тебя останется, сметут метелочкой в совочек и выкинут в выгребную яму. И никакая Джурайя тебе не поможет – разве что цветы принесет… к сортиру. Я понятно объясняю?

Женщина испуганно закивала и задергала ногами, тщетно пытаясь забиться в угол, чтобы стать там максимально незаметной. Корбин сплюнул, вышел в коридор и, захлопнув дверь, снова заорал:

– Веллер! Веллер, едрит твою…

На сей раз, когда очередная дверей открылась, перед Корбином предстал Веллер – всклоченный, заспанный, в одной нижней рубахе и тапках на босу ногу. Похоже, рев Корбина вытряхнул его из кровати. Хотя при чем здесь кровать, если время еще три часа всего.

– Что случилось, командир?

– Дрыхнешь, мерзавец?

Корбин уже немного отошел от гнева, вызванного неумной бабой, и теперь говорил практически спокойно. Веллер, который отлично знал графа, прекрасно это почувствовал и потому не боялся.

– Отсыпаюсь после… А-ах… Бурной ночи.

Веллер зевал так заразительно, что графу и самому захотелось подремать часок-другой, но он моментально взял себя в руки и рявкнул:

– Одеться, умыться, привести себя в порядок. Через десять минут жду тебя в своем кабинете.

Ровно десять минут спустя Веллер, свежий, как будто и не спал, с иголочки одетый, вошел в дверь кабинета Самого Главного Начальника. Корбин с удовольствием посмотрел на него и довольно хмыкнул – все-таки учеба у него и служба сделали из Веллера человека. Как вспомнишь, каким раздолбаем он был при их первом знакомстве – так страшно становится, а сейчас – просто небо и земля. Одет аккуратно, сапоги начищены так, что в них вместо зеркала смотреться можно, меч на поясе – как влитой. Все строго по уставу, даже берет на голове заломлен строго до такого состояния, когда лихость достигла максимума, но еще не перешла в состояние наглости. Прямо смотреть приятно.

– Садись, – нарочито сурово буркнул граф. Сурово – это чтобы лишний раз не показывать подчиненному, что доволен, а то зазнается. – Кофе будешь?

– Так точно!

– Ладно, хорош орать. Кофе горячий, так что наливай да пей. И зажуй чем-нибудь, наверняка не поел, охламон.

Пока Веллер насыщался, Корбин стоял у окна и смотрел во двор. Там, на аккуратно очищенном от начинающего уже подтаивать под ярким солнцем снега пятачке, Джурайя проводила тренировку по рукопашному бою с женской группой. Гоняла их, стоит отдать должное, как сидоровых коз, и они, что удивительно, подчинялись, хотя визгу, как и положено бабам, было в избытке. Но, надо признать, кроме визга наблюдались и изрядные успехи девушек – за то недолгое время, которое Джурайя провела в замке, они изрядно продвинулись в подготовке. Как успел понять Корбин, она не пыталась их переучивать, неблагодарное это было занятие – просто адаптировала то, что они уже умели, под их физические возможности. Результат получался более чем хорошим – во всяком случае, теперь из девчонок явно получалось какое-то подобие боевых магов. Все-таки Джурайя была талантливым, хотя и неопытным педагогом.

Однако тут Джурайя сунула руку в карман, вытащила медальон связи и, скомандовав что-то воспитанницам, быстро убежала. Корбин поморщился: ну что за бардак? Наверняка ведь к своему приемышу… или как там это правильно произносится с учетом женского рода? Повезло, однако, этому вопящему чудовищу с труднопроизносимым именем – у девочки невероятно развит материнский инстинкт, видать, от древних в наследство достался. И ведь мало того, что в рабочее время к нему убежала, так потом еще к графу с притензиями придет, потому как он няньку обидел…