Она вышла, румяная и счастливая, но, как и в прошлый раз, не пустила его дальше порога.
— Я не хочу огорчать тебя, Мальва. Но твоему гостю тут не место, — сказал Ирвальд.
— Так ты знал? — глаза ведьмы блеснули злостью.
— Знал, — признался он, — на меня не действует твой морок, забыла?
— Какое тебе дело? — Мальва едва не плакала, — или ты боишься, что твоя драгоценная жёнушка узнает, что ты пленил её брата, и надует свои красивые губки?
На лбу Ирвальда пролегла складка, а губы упрямо сжались, и ведьма поняла, что попала в точку. Однако радоваться ей не пришлось.
— Тебе придётся его отпустить. Он принадлежит другому миру, в котором у него есть свой дом, своя семья и он должен продолжить свой род. Ты не сможешь последовать за ним.
— Почему? — упрямилась ведьма.
— Сама знаешь.
— Будь ты проклят! — крикнула Мальва, а на глаза навернулись слёзы, — сатанинское отродье.
Ирвальд лишь махнул рукой, криво усмехаясь проклятиям, и поехал дальше.
* * *
По дороге через лес ему встретилась заводь, кишевшая моренами. Они пялились на него своими склизкими лягушачьими глазками, но не прятались. Присмотревшись, Ирвальд сообразил почему. Недалеко от берега в тине плавало тело — вздутое, кишевшее опарышами болотных мух, — знатное лакомство водяных тварей. Что-то в несчастном показалось ему знакомым: он уже видел такую рубаху, такую же толстую серебряную цепь, с которой лохмотьями свисала отставшая от плоти кожа. Похоже, это был второй беглец. Ещё одна невинно загубленная душа.
— Что ж ты бросил-то жену, стервец? — пробормотал Ирвальд.
* * *
Чуть ближе к замку у подножья Гор он заметил несколько бледных теней, сжавшихся в комочек и дрожавших от голода. Ирвальд замедлил шаг ядокрыла и велел им следовать за ним в замок. Тени радостно зашелестели и двинулись вперёд, едва ли не шустрее хозяина.
Уже во дворе Ирвальд поджёг копну сена, чтобы новые слуги насытились, и тени ринулась к синему пламени, толкаясь и наскакивая друг на дружку. Костёр быстро таял, а довольные тени, утолив первый голод, взялись за руки и стали кружить вокруг него, с каждым разом всё плотнее и плотнее сжимая кольцо. Наконец, остался лишь совсем маленький огонёк — тени подняли его над головами и разделили между собой на крохотные лучинки. Ирвальд уже не раз наблюдал подобный ритуал теней — так они почитали своих потерянных братьев, которым не удалось выжить.
— Зельда, — позвал он каменную бабу через распахнутое окно, — я привёл помощников.
Затем он отвёл Юрея в конюшни и, проходя мимо дверей в подземелья, вдруг вспомнил о цыганке, по-прежнему томившейся в темнице. В суматохе последних недель он совершенно позабыл о пленнице. Теперь же ему предстояло сообщить ей грустные вести: их торговый шатёр разграблен, а мужем пируют болотные твари.
* * *
Маришка лежала на деревянной лавке и смотрела в темноту пустыми глазами — уже много дней она видела лишь рыхлые, усеянные корнями, стены подземелья. Запах сырости впитался в кожу, а кости ломило от долгого лежания. Ей хотелось бегать, плясать, вдыхать свежий воздух, но в темнице она могла сделать лишь несколько шагов от стены до решётки. Иногда по полу пробегали наглющие крысы, так что Маришка предпочитала не покидать лавку лишний раз.
— Выходи, цыганка, — сказал Ирвальд, отпирая решётку.
— Что ты хочешь делать? — Маришка села и испуганно прижала колени к груди.
— Я нашёл жену, так что держать тебя больше нет нужды.
— А Тадеуша ты тоже отпустишь?
Ирвальд несколько секунд молчал, гадая, что сказать, но цыганка и сама поняла.
— Он сбежал?
— Да.
— Ты убил его?
— Не я. Он угодил в ловушку морен, так что ты теперь вдова.
— Понятно, — Маришка обречённо кивнула, слезла с лавки и понуро поплелась к выходу.
Солнечный свет ослепил глаза. Маришка ойкнула и прикрыла ладонями лицо. Кожа её побелела за многие дни заточения, а на лбу пролегли морщинки.
— Кому я теперь нужна? — вдруг зарыдала она, заламывая руки.
— Аврий может ответи тебя в деревню ремесленников, — предложил Ирвальд, — тамошние кузнецы богаты и терпеть не могут ведьм. Тебя с радостью возьмут в жёны.
— Они такие же, как ты? — спросила цыганка.
— Они помоложе, да посмелее твоего мужа, — отрезал Ирвальд и оставил её на попечение подоспевшего конюшего.
* * *
Дальше уже нельзя было тянуть. Ирвальд поднялся по ступенькам в башню, открыл дверь в комнату последней узницы и замер на пороге. Ярушка смотрела на него горящими от обиды глазами. В старом платье Зельды, нелепо торчавшем по бокам, она выглядела так же, как и тогда, когда он впервые привёл её в свой замок. Сердце в груди замерло, а потом застучало медленно, со скрипом старой ветряной мельницы.
Читать дальше