Юлия Сергачева - Элемент движения

Нормальные люди ставят вывески так, чтобы их замечали проезжие. Возможно, хозяин намеренно прятал свое заведение от назойливых посетителей, но они наверняка находили его по запаху. Аромат жареного мяса Брюс почуял издали и давно гадал о его происхождении. А потом услышал и звуки — фыркали лошади.

Вот только где? Запах шел откуда-то справа… И сверху. Брюс присмотрелся и удивился еще больше. Нормальные люди и таверны строят возле дороги, а не вьют гнезда в кронах деревьев.

Нечто обширное разместилось, как сначала померещилось, прямо на ветках, затаившись во мраке. Только глаза-окна тлели желтым да горел одинокий фонарь над входом.

Это ж какие должны быть лягушки, чтобы запрыгнуть в эту заводь?

— Эй, там! — воззвали вдруг от «Заводи», и раздался металлический щелчок. — В кустах! У меня тут огнемет!

— И огнемаг в придачу, — не поверил Брюс, но из зарослей выбрался. Огнемет — не огнемет, но самострел тоже неприятная штука.

Присмотревшись, Брюс разобрал, что дом взгромоздился не на деревьях, а на толстенных каменных сваях, покрытых мхом. Ко входу ведет широкий пандус, по которому можно было завести даже лошадь, но сейчас невидимые кони шумно всхрапывали и бряцали снаряжением где-то под таверной. Видно, там разместили конюшню.

А у парнишки, что сидел под окном, свесив ноги с края площадки, и впрямь имелся самострел. А еще — краюха хлеба и чесночная колбаса, судя по запаху.

— Чего так поздно-то? В такую темь по лесу только нежить шастает.

— Ты ее, что ли, тут поджидаешь?

— Сторож я, — авторитетно сообщил парень, брякнув затвором самострела. — Ну то есть гостей привечаю, если кто с дороги не заметит.

«Вывеску бы из кустов извлекли, может, и сторож не понадобился бы», — подумал Брюс, поднимаясь по пандусу, набранному из бревен.

Судя по всему, постройка уцелела еще с незапамятных времен, когда после Сотрясения Земель здесь вместо леса стояла большая вода. Потом вода сошла, оставив после себя лишь знаменитые Мокромховые болота.

Таверна оказалась широкой, с двускатной крышей, усеянной бородавками гнезд летух и украшенной горбатыми серыми фигурами. Едва Брюс ступил на бревна ската, как одна из этих фигур сорвалась с места и с уханьем пронеслась над макушкой, задев жестким крылом.

— Сторожевые, — похвастался парнишка коллегами по службе и звонко шлепнул комара на щеке. — Зар-раза… Да вы заходите, людей они не трогают.

Вторая из оставшихся птиц повернула голову, на мгновение блеснув прозрачно-желтыми круглыми глазами.

Внутри «Заводи» было шумно, тепло и достаточно людно. Из-за темных досок, которыми были обшиты стены, таверна казалась теснее, чем была.

В правом углу скорчился странный истукан, долженствующий, видимо, то ли заполнять, то ли украшать интерьер.

Хозяин размещался у стойки в классической позе, без которой не обходится ни один владелец подобных заведений, — протирал предмет полотенцем. Предметы варьировались от ложек до тесаков (в данном случае был подстаканник), зато полотенце, не вызывающее неодобрение своей излишней чистотой, было неизменным.

У окна некий хмырь торопливо жевал, не снимая плаща. Ложка часто заныривала под низко надвинутый край капюшона. У другого окна тосковала матрона с сопящим младенцем. Источник матрониных тревог находился в дальнем конце залы, там же, где и все остальные посетители заведения.

Вокруг приземистого стола сгрудилось человека четыре, наблюдая за двумя сидящими друг напротив друга. Там играли. Судя по картам и доносившимся репликам, в «Стихии».

— Ну же, не тяни! — как раз простонал некий тип с копной рыжих волос, подбадривая парня в охотничьей шляпе.

Парень, державший карты, не отреагировал. Поза его выражала непоколебимую уверенность.

— Не торопи! — нервно вскричал бледный тип в безрукавке, попытавшись плечом стереть пот со лба. В его руках карты разве что не пищали от боли — так он вцепился в них.

Хозяин, поначалу безразлично покосившийся на Брюса (в глазах буквально заработал счетчик: одиночка, без лошади, одет просто, прибыл поздно ночью, большого навара не жди), вдруг встрепенулся, разглядев нечто, по его мнению, значимое:

— Хотите ужин? — осведомился трактирщик, отставив подстаканник и слегка поклонившись. — Комнату?

Лицо его стало несколько встревоженным. Счетчик защелкал иначе: пришел ночью, один, без страха, одет нарочито просто, высокий, худой и светлокожий. Чужак наверняка маг или, хуже того, некромант.