Лана Тихомирова: Театр Говорящих Пауков Кукбары фон Шпонс

Все-таки я ужасно не внимательная, такую бородку и не приметила.

— Спускайся, сюда. Все доктора и медперсонал ходят через эту дверь.

Я быстро спустилась к неприметной серой дверке, ведущей в подвал.

— Все, понимаешь, из низов, — улыбнулся мне доктор, — Пальто заметила? Какие-то т-т-т-товарищи мне его углем разрисовали. Опять сперли из кабинета изотерапии уголь и пастель. Пошли, разукрасили доктору пальто. Я вчера разозлился, думал, придушу гадов, а потом всмотрелся…

Ван Чех развернул передо мной свое пальто, и я увидела каких-то причудливых ангелов со свечками, летящих к крестам на горе.

— Мрачновато несколько, зато ручная работа, — комментировал доктор, — поэтому я сходил вчера к другу, он запечатлел это красками по ткани, вроде не должно смыться при чистке.

Он накинул на себя белый халат, надел шапочку и стал тем доктором ван Чехом, каким вчера я его видела. Я тоже быстренько облачилась в белое и засеменила за ним следом. На лифте мы поднялись до ординаторской.

— Посиди немного. Я принесу истории болезней. Прочтешь, потом пойдем, посмотрим. Пока ты будешь читать, я поработаю. Есть друзья, которых совсем нельзя пропускать.

Пока ван Чеха не было, я разглядывала ординаторскую. Ничего примечательного. За окном, которое выходило в парк, где шапками цвели белые деревья, гулял какой-то больной. Он был очень высок ростом, длинные руки то и дело возводил к небесам, а на светлые волосы падали белые лепестки цветов.

— Хватит любоваться, пора за дело приниматься, — доктор ван Чех подкрался незаметно и шлепнул на стол увесистые истории болезней, — тут только самые интересные, читай, наслаждайся. Отберешь тех, кого пойдем смотреть, и с кем потом будешь чаще видеться. Мне интересно, как ты сама себя оцениваешь.

Белым пожаром он исчез, оставив меня наедине с пизанской башней бумаг.

Я читала, читала долго. Кто-то приходил, уходил, предлагал чаю, я выпила три кружки зеленого без сахара, а после больше не смогла. Если бы не знать, что это истории болезней то, вполне можно было каждую сложить в неплохой фантастический роман. Впрочем, часть была тривиальна: параноидальные психозы, галлюцинаторно-параноидные психозы, абстинентные синдромы с галлюцинациями, несколько кататоничеких больных. Странно, что доктор не ограничил меня в количестве. Надо бы начать с малого. Вот, пожалуй, эти две самые интересные подойдут. Один немолодой мужчина с множественным диссоциативным расстройством личности и женщина с приступообразной дифицитарной шизофренией. В конце концов, можно еще вот этих взять. Пара больных с нарушениями восприятия и мышления, плюс ко всему, у парня маниакальный психоз, у девушки повышенная внушаемость, усугубленная чувством вины и психотравмами детства.

— Закончила? — так же полный энергии в кабинет вошел доктор ван Чех, — Выбрала?

— Да, — я пододвинула к нему кипу.

Доктор ван Чех смотрел на меня почти сурово, приподняв одну бровь и сощурив левый глаз. Я непонимающе смотрела вверх на эту глыбу от психиатрии.

— Я, конечно, понимаю, что ты метишь в великие доктора, но я хотел бы сесть в свое кресло, — сделав губки бантиком, сказал он.

— Ох, простите, — я порывисто вскочила, напоролась на доктора и полет свой окончила на подоконнике.

Ван Чех, хохоча, упал в собственное кресло и, посмотрев на избранных мною, присвистнул:

— А у тебя губа не дура. Не дура, далеко, не дура! Почему вот он?

— Ну, такие расстройства личности очень редко встречаются, интересно было бы посмотреть. Женщина, у нее тоже любопытная история и сложная, я так понимаю она бывший врач?

— О ней в последнюю очередь. Я, так понял, ты отобрала самых интересных и сложных. Уверена, что справишься с ними?

— Нет, не справлюсь, но вы же рядом, и потом тяжесть, на сколько я могу судить, такая, что они никогда не покинут этих стен, я просто не смогу сделать им хуже.

— Сможешь, сможешь, — с улыбкой успокоил доктор, — жаль, что алкоголики тебя не интересуют. Меня они тоже не интересуют. Так что, давай, вперед, пойдем знакомиться.

Предательский живот заурчал.

— О, да мы никак кушать хотим, — тоном доброй тетушки начал ван Чех.

— Нет, спасибо, — грубо оборвала я.

— Твои проблемы, — пожал печами доктор, — за мной. Учти, тех двоих я тебе не дам и даже не покажу, они очень подвержены травмам.

Бродить по больничным коридорам с доктором ван Чехом — это та еще зарядка. Он был высок и мощен, а потому скорость развивал почти что крейсерскую. Белый халат развивался за ним шлейфом и только мужественная шапочка держалась на высоте 185 сантиметров от пола непринужденно.