Александр Золотько - Слепцы

– Черные не лезут?

– Сейчас – нет. Ветер воет, снег шуршит – для них тоже не самая лучшая пора. Они тоже соображают…

– Кто? – спросил Враль.

Соболь странно посмотрел на него, но не ответил.

Раздался скрежет, и в комнате стало чуть светлее: кто-то снаружи отодрал ставни с окон – один за другим.

– Сейчас крышу разберут – и все, поговорить будет негде. Тебе мой сын все рассказал?

– Сын? – переспросил Смотритель и посмотрел на Рыка.

Тот отвернулся.

– Твой сын? – переспросил Смотритель. – Не знаю, может, и не все. Ему плохо стало, потерял сознание.

Соболь ударил в стену кулаком:

– Ему еще повезло… Беспалый и Гулёна отбили его, спасти успели, а сами… Я его и послал к тебе… Как-то долго вы…

– Долго, – кивнул Смотритель. – И привел я младших. Полторы сотни младших…

Соболь снова ударил кулаком в стену, застонал:

– Отряд из Загорья так и не вернулся?

– Пока – нет. Был гонец; им оставалось всего неделя пути, но проклятый дождь… Все развезло и там тоже…

Послышался треск над головой – с хрустом сломалась доска.

– Я даже и не знаю, радоваться буре или плакать, – сказал Соболь. – С одной стороны, черные не лезут, с другой – твой обоз может и опоздать. Если к ночи все это вдруг стихнет, то…

Удары наверху участились, и трещало беспрерывно.

– К руднику подходы нормальные?

– Нормальные. Подъем небольшой, темные пройдут даже без провожатых. А вот в руднике… Там ведь ствол основной один под гору идет, а вот выходов из него десятка два, не меньше, это то, что я знаю, а там ведь и заброшенные могут быть, и полузасыпанные… Руднику лет двести, если не больше… Перекрывать нужно ствол – туда темные дойдут, – но черные-то лезут через все выходы. Придется чистить все боковые ветви. А у тебя только полторы сотни молодняка.

С хрустом просела потолочная доска, снег начал влетать в комнату.

– Все, пошли наружу, – сказал Соболь. – Тут пришибить может ненароком.

Ватажники расступились, пропуская Серых Всадников.

– Мы догоним, – сказал Рык.

Над головами стучали топоры, трещали и хрустели доски, доносились крики и вой ветра.

– Так это мы его сына перехватили? – сказал Враль тихо.

Ему никто не ответил – все и так было понятно.

– Что молчите? – спросил Враль. – Хоть кто-нибудь понимает, куда мы влипли? Черные, темные, светлые…

– Светлые – это конники, – сказал Кривой. – Возле обоза говорил, и сейчас: десяток светлых, сказал, и четырех разбойников…

– А темные? – снова спросил Враль. – Те, кого в санях везут?

– Слепые, – еле слышно пробормотал Хорек. – Парни и даже девки, лет по шестнадцать, не старше. Может, даже меньше… Я их прошлой ночью разглядел…

– Мать твою, – проорал кто-то на чердаке, доска просела, и в щели появилась нога по колено. Послышались и другие голоса, призывающие неудачника не орать, терпеть, чай, не подохнет. Но тот не унимался: – Ногу, ногу осторожнее!

– Выходит, – тихо сказал Враль Рыку, – что ты прав был. Ночью наших перехватили слепые…

– Они в темноте видели… – Хорек всхлипнул. – Темнота, а они…

– А они – слышали. Как певец в подземелье. Если человек с детства слепой, то может на слух многое делать, – пояснил Рык. – Когда Полоз засвистел, мы сразу к реке побежали, думали, погоня за нами будет… Слепые. Темные.

– Это ж как получается? – сам у себя спросил Кривой, и по лицу его прошла судорога как от боли. – Берешь детенка малого, глаз его лишаешь и делаешь из него бойца? Чтобы на слух дрался, в темноте? Зачем? В безлунную ночь, в подвалах – еще понимаю, хотя факел зажечь – и все, и никто из них никуда не уйдет… Зачем они нужны? И зачем столько?

Распахнулась дверь, и заглянул один из воинов Смотрителя:

– Давай на двор!

– Что так? – осведомился Враль. – Соскучились?

– Смотритель зовет. Ветер вроде стихает, – Воин вышел, хлопнув наружной дверью.

– Вот сейчас и посмотрим, против кого слепых готовят, – сказал Рык.

– Ерунда какая-то… – пробормотал Кривой.

На дворе ветер почти стих, только легкая поземка напоминала о бушевавшей совсем недавно непогоде. С верхушек сугробов слетали тонкие белые струйки и бессильно падали неподалеку.

– Полдень проскочил незаметно, – сказал Враль. – Еще немного – и ночь.

Тень от стены, перегораживавшей проход, медленно ползла в глубину долины, цепляясь за черные обгорелые палки, торчавшие из снега. Это вначале Хорьку показалось, что палки, а потом он разглядел – и тошнота подступила к горлу.