Вадим Шакун - Пятьдесят девственниц

— Душа моя рвется на части, — признался я. — Быть может, Боги дают мне самый явный знак — откажись от магии, ибо потребует это от тебя слишком больших жертв. Но, Денра, лучше ты останови все это, поскольку я остановиться не смогу.

— Мы идем к перекрестку, — грустно вздохнула Денра. — Что значит вещь, которая все равно когда-нибудь порвется, по сравнению с целой человеческой жизнью.

Очень грустными подходили мы к перекрестку двух дорог, что находился за окраиной деревни. Почти и не сказали друг другу ни слова. Дочери вдовицы окончательно оробели, мой милый дружок Трина, хотя и выглядела внешне спокойно, а, все ж таки, погрустнела, Быстрые Глазки шла в молчаливой задумчивости.

— Послушай, Бес… Прости, Рассвет, — стоя посреди перекрестка спросила она. — Я все думаю насчет формы и содержания. Помнишь, когда Инкуб впервые сказал тебе свое условие, почему ты не тронул Трину?

— Разве ж он назвал ее имя? — пожал плечами я. — Слова его были таковы, что он оставил мне некоторую свободу действий. Мне было названо только число, а уж имена, оставлены на мое усмотрение.

— Не напоминает ли тебе это и нынешний случай? — просияла тут Глазки. — Ведь сказано было о том, что нужно вонзиться в девственниц, а не лишить их девства! Не видишь ли ты здесь некой зацепки?

— Послушай, друг мой, — всесторонне обдумал я сказанное ей. — Быть может, та игра, которую ты, я и Трина столь часто практикуем и имеет некоторое отношение к вонжению, но с формальной стороны, по моему, это больше брание.

— Глупый-глупый Рассвет, — усмехнулась Глазки. — Не ты ли вместе с Крикуном вонзался в баронессу Зубень не совсем общепринятым путем? Да и с Мисой, помнится, вы не особенно церемонились. Вот я и думаю, что есть возможность нам четверым, хоть и претерпеть стыд, но, все же избежать потери девства. Мы подставим тебе наши зады, а уж ты постарайся в них вонзиться.

— А не будет ли при этом слишком больно? — спросила одна из одинаковых с лица сестер.

— Девицы, есть некоторые вещи, которые нужно попробовать, чтобы ответить на этот вопрос, — сказала Глазки. — Здесь у каждого все по-своему. Сделаем так, как я сказала, и сохраним свое девство, а, уж, если вам не терпится с ним расстаться, то Рассвет вам в этом поможет, ведь число его побед очень и очень отстает от полусотни.

— А как это можно — вонзиться в зад? — удивилась моя милая маленькая Трина. — Там ведь так мало места.

— Знаю лишь одно, — ответила моя рыжеволосая спутница, — развратные старцы всегда проделывают такое с маленькими мальчиками, так что способ этот вполне употребим.

— И что же нам сейчас делать? — спросила одна из сестер.

— Опустимся же на четвереньки и подымем подолы, а ты Бес… Прости, Поздний Рассвет, уж постарайся, чтобы все прошло побыстрее, — предложила Быстрые Глазки. — Но уж, если после этого ты не получишь ответ на свой вопрос, я сама пойду завтра к старейшине и скажу все, что о ней думаю.

— Друг мой Денра, — от избытка чувств прослезился я, — ты деже не представляешь, что для меня делаешь.

Вслед за этим я использовал масло из лампы, что все это время освещало наш путь, для того, чтобы умастить их всех четверых.

— Ой, Бес! Сказано было вонзиться, но не так же глубоко! — попеняла Глазки, будучи первой из четверых.

— Ах! — только и сказала моя маленькая Трина.

Первая из сестер только хихикнула, второй же пришлось потрудиться больше всех, ибо похоть моя разгорелась необычайно и от ее маленького ладного задка было так трудно оторваться.

— Попробуй только после этого на мне не жениться, — сердито сказала она. — Я, в точности, стану шлюхой и мама проклянет тебя за то, что приучил меня к таким играм.

— Джила, перестань! — рассердилась ее сестра. — Я тоже непрочь выйти замуж!

— Где же ответ, коль скоро, мы выполнили все условия? — спросила Глазки. — Это ли не надувательство?

— Ответ здесь! — прямо перед нами возникла старейшина деревни и посмотрела мне в глаза. — Что же, сейчас я вижу, что в вашей компании есть не только светящаяся палка, но и голова, а ты не такой осел, чтобы не прислушаться к дельным советам. Знай же, что находится далеко на севере Ледяной храм, а в храме том — алмазная скрижаль. И всякого, кто доставит эту святыню на их остров, северные эльфы с радостью введут в свою магическую ложу и, коль скоро он подмастерье, возвеличат в ранге.

— Постой! — не утерпел я. — Хоть это, может, и не по правилам — ведь уговора о трех вопросах в нашем ритуале не было, а, все ж таки, где находится этот храм?