Денис Чекалов - По законам Преисподней

– И мне, и мне сате! – закричал Джоуи.

Дядюшка переглянулся с сестрой, но ничего не сказал.

Индрикотерий уперся передними лапами в верх кареты, а длинным хвостом быстро сервировал два подноса. Леди Артанис с недовольным видом, но весьма споро схватила самую большую чашку.

– Это от стресса, – пояснила она, чтобы никто не подумал, будто та жадничает.

Я попросил дюжину пирожков с картошкой (весьма полезно, если изучать магию земли), а Джоуи был весьма недоволен, когда получил овощную тюрю в пиалке.

– Почему всем кофе, а мне тюрю? – настырялся он.

– Для роста мозгов, – отрезала Френки.

Какое-то время были слышны лишь звуки деликатного чавканья, – как вдруг в ридикюле леди Артинис что-то задребезжало, и он сам по себе пустился в пляс.

– Проблемы с крысами? – любезно поинтересовался я.

– Нет, – пояснила баронесса. – Это Росита бузит.

Она открыла ридикюль, вынула из него шелковый кошелечек, и оттуда ей на ладошку выпрыгнуло удивительное, маленькое существо, формой своей напоминающее каплю. Черные глазки с любопытством уставились на меня.

– В чем дело, Роса? – спросила леди Артанис.

Неожиданно капля заверещала так громко, что прянули и остановились церберы.

– Если в этой семье есть мужчины, – бушевала Роса. – Самое время браться за оружие. В ружье, лорд Николас! Джоуи, не дреми! Да и вы, длинноухий, на что-нибудь сгодитесь, чтобы защитить честь Дюпонов.

– Росита, да в конце концов, что случилось? Ченселлор, вы должны извинить Росу. Это телепатическая амеба, с их помощью мы общаемся на расстоянии. Она очень долго служит в нашей семье, и стала как родная, – ну, вы понимаете, с родственниками порой бывают хлопоты.

Потом леди Артанис внимательно посмотрела на меня, покачала головой, усмехнулась и уточнила:

– Нет, наверное, не понимаете. Вам, думаю, и родителей хватает; в свое время я была знакома с вашим отцом…

Баронесса не стала продолжать, а я не уточнял, чтобы, к своему ужасу, не обнаружить, будто Френки, – моя сводная потерянная сестра, которую по неясным обстоятельствам не удавили в младенчестве, а когда ей исполнился год, она уже слишком сильно кусалась.

Росита высоко, как блоха, подпрыгнула и плавно вернулась на ладошку леди Артанис.

– Можно, – спросила она, – я отведаю горячего кофейка?

– Нет, – отрезала леди Артанис. – Только не из моей чашки.

Услышав слова Росы, все автоматически прикрыли свои пиалки ладонями, и только лорд Николас замешкался. Амеба прыгнула на краешек его чашки, не удержалась и плюхнулась в кофе.

– Горячая ванна! – завопила она. – Слишком горячая для этого времени суток!

– Вот черт, опять я попался, – пробурчал лорд Николас.

– Шутки в сторону, – сурово произнесла Росита, встряхнувшись, как собака и обрызгав горячими каплями барона и его сестру. – Вот вы не знаете, где подарки, а я знаю.

– Роса, неужели? – спросила леди Артанис.

– Да, Арту, я знаю. Их украл один из женихов, и собирается выложить на Скале Бесчестия.

Лорд Николас побагровел, леди Артанис побледнела.

Френки сурово бросила:

– Вот сволочь. Кто это?

– Во всяком случае, – заверещала амеба, – не Саламандер; именно он предупредил меня о предательстве, и просил немедленно сообщить вам. Он будет ждать вас в своем родовом поместье, чтобы рассказать все подробности.

Видно, между моих острых ушей вращался сверкающий знак вопроса, поэтому баронесса промямлила:

– Дело в том, ченселлор, что это древняя традиция.

Она помолчала, не зная, как разъяснить ситуацию.

– В очень редких случаях, – вступил баронет. – Если девица не отличалась, так сказать, праведным поведением, – это не о тебе, дорогая моя племянница, – кто-нибудь из отверженных женихов, чтобы опорочить невесту, выкладывал подарки на черном камне, – я-то думал, его давно уже нет, а вот поди ж ты.

– Надо срочно ехать к Саламандеру, – решительно сказала леди Артанис. – Прикажи поворачивать.

– А кофе у вас, как всегда, не фонтан, лорд Николас, – сообщила амеба, скакнула в шелковый кошелек, и тот сам собой запрыгнул в ридикюль баронессы.

Мраморный дворец Саламандра поднимался над Змеиным болотом.

Вдоль горизонта, клубились облака Скорби. Слезы грешников, мучимых в Аду, падают на раскаленные орудия пыток, и обращаются в пар; так рождаются эти тучи, – и там, у раскаленного неба, медленно зреют инфернальные твари, – столь страшные, что в Верхних мирах для них еще не нашли названий.