Олег Яковлев - Там, где фальшивые лица

Цепь, выходившая из живота горбуна, стелилась на плиты двора Тревегара и, словно змея с блестящей чешуей, извивалась и ползла куда-то вдаль, в Край-под-Аркой, теряясь среди увенчанного шипами кустарника. Кузнец не видел ее коренного звена, но сердцем чувствовал каждый дюйм заклятого металла. Как же он хотел сбежать! Как же он ненавидел эти беспросветные земли, это давящее небо и холмы с надгробиями! Поэтому он и придумал свой собственный безумный план побега. Цепь, которой он был прикован к башне Вергелин – сердцу страны Терновых холмов, все удлинялась, поскольку каждый день он ее доковывал. Раскреплял, присоединял еще два звена, снова закреплял. И так уже двести тридцать семь лет и сто восемнадцать дней: раскреплял на короткое время свой колдовской поводок, добавлял два звена, после чего вновь становился единым целым с хмурой кривой башней. Безумная мечта, такой же способ, обреченный на бесконечность, и впоследствии – безутешный провал.

Кузнец вздрогнул и оборвал свои мысли. Он услышал звук далеких шагов и звон металла…

С той стороны к проему приближалось около трех десятков фигур. Поначалу они походили на черные тени, но вскоре стало возможным различить их внешность. Те, что шли в центре, были невысокого роста, но широки в плечах, некоторые являлись владельцами весьма объемистых животов. Гномы (а это были именно они) старались сохранить прямоту осанки и гордо поднимали головы, открывая бесстрашные лица, хоть и тянули пленников к земле тяжелые цепи, а кандалы так сильно сжимали запястья и щиколотки, что казалось: вот-вот их кости надломятся.

Но помимо пленников там были и конвоиры, которых насчитывалось около двух десятков, и все они как на подбор были страшными уродами. Длинные носы, морщинистые лица, крутые скулы, мелкие коварные глазки и длинные кривые клыки. Всем своим видом они напоминали гоблинов, поэтому кое-кто и причислял их к роду карликов из горных пещер. Правда, местную компанию ни за что нельзя было назвать сборищем недомерков: один выше другого, каждый на голову превосходил среднего человека. Тюремщики гномов носили длинные алые колпаки, вишневого цвета плащи и камзолы и стучали по камням тяжелыми железными сапогами. Не слишком умные менестрели, которым только дай повод исказить истину да приукрасить рассказ излишне жуткими подробностями, в своих сказках и преданиях уверяли разинувших рты слушателей, что эти уродливые создания, мол, каждый день окропляют свои колпаки кровью несчастных жертв. Это было очевидной неправдой – что-что, а кровь жители Терновых холмов умели ценить, что и доказывали бестелесному и бессловесному гному Лори Дарвейгу уже третий день. Их так и называли – нейферту, Красные Шапки, и легенды о них были одна страшнее другой. Мол, убить их обычным оружием нельзя и силой с ними не совладать. А те, кто попадет к ним в плен, никогда более не увидят света солнца и сгниют заживо в земных недрах под холмами, вершины которых заросли терновником и где стоят старые могильные камни без имен. А живут они лишь в руинах старых замков и крепостей, где в прошлом творились страшные злодеяния и происходили убийства. На самом деле Красные Шапки обитали лишь в развалинах тех замков, которые в седой древности они сами же и возвели, а что касается злодеяний – куда уж без них. Тревегар, к слову, был столицей нейферту до того, как маги изгнали их в земли Терновых холмов.

Тюремщики подгоняли измученных пленников, но не били их и не стегали хлыстами, как это обычно бывает у тех, кто покушается на чужую свободу. Здесь каждый оставленный шрам, каждая раскрасневшаяся ссадина, каждая пролитая капля крови – страшно подумать! – были неслыханным расточительством и считались беспросветной глупостью. Впереди всех шли двое: древний сморщенный старик и рядом с ним высокий сильный нейферту. У старика колпак на голове разделялся на три конуса, свисавших почти до земли. Должно быть, это был предводитель, поскольку ветхая грудь его пряталась под дорогой тонко кованной кольчугой из золота, и каждый из трех концов его алого колпака был обхвачен зубчатым обручем-короной. Волосы и борода за долгую прожитую жизнь старика приобрели серебристый оттенок, мохнатые седые брови нависали над глубоко посаженными полуслепыми глазами. Если у подобных монстров и есть короли, то это был, несомненно, король. Старик медленно шел, опираясь на резную трость с тонко выполненным набалдашником в виде собственной стилизованной головы. Он все время молчал и слушал то, что шепчет ему на ухо высокий спутник в колпаке, одна половина которого была алой, а другая – черной.