Даг Миро - Ученик чародея

Глаза Бекки широко распахнулись.

— Погоди-ка… так это ты и есть тот самый мальчишка? Дейв Статлер? Как оно называлось, то место?

Дейв потупился.

— «Аркана Каббана», — выдавил он. Ну почему она вспомнила именно самый неловкий момент всей его жизни?

— Я прекрасно помню тот день, — сказала она. — Знаешь, некоторые воспоминания детства врезаются в память навсегда.

Именно этого Дейв и боялся.

— Рад, что запал тебе в душу, — промямлил он.

Бекки улыбнулась. Воспоминания еще сильнее нахлынули на нее.

— Ты тогда, кажется, упал в обморок?

— Да, верно, — отозвался Дейв, мечтая провалиться сквозь землю. — Потерял сознание, и мне помогли. Как потом выяснилось, нарушение обмена глюкозы. В юном возрасте галлюцинации — нередкое явление.

Бекки склонилась к нему.

— И, помнится, штаны у тебя…

— Значит, ты ходишь на эти лекции? — перебил ее Дейв, надеясь сменить тему. Эти воспоминания причиняли ему слишком много боли.

К счастью, в этот миг в аудиторию вошел профессор Хайдерман.

— С добрым утром, — поздоровался он и указал на Дейва. — Сегодня мистер Статлер продемонстрирует нам весьма впечатляющий опыт по электропроводности. — Его сарказм не остался незамеченным, студенты захихикали.

Дейв неуклюже занял место за демонстрационным столом, где было приготовлено всё необходимое оборудование. Накануне вечером он принес сюда прозрачную плексигласовую коробку, в которой лежало хитрое устройство, и бейсбольный мяч.

— Чтобы проиллюстрировать вышеупомянутое явление электропроводности, — начал Дейв, стараясь говорить по-профессорски, — мы воздействуем на внешнюю поверхность этого мяча электрическим полем, выработанным в этой вот штуковине — трансформаторе Тесла.

Дейв включил подачу питания, и из катушки в мяч с треском ударил, импульс электрического тока. Студенты испуганно взвизгнули. Мяч никак не отреагировал.

— Дело в том, что мяч обладает высоким сопротивлением, — пояснил Дейв. — Реакция станет гораздо заметнее, если смочить мяч водой. — Он окунул мяч в миску. — Ионы соли, содержащиеся в воде, служат проводниками электричества.

Дейв обвел глазами аудиторию. Он понимал, что должен произвести впечатление на профессора, однако, поймав взгляд Бекки, внезапно понял, что делает всё это только ради нее. К несчастью, она, похоже, скучала. Дейв решил держаться артистичнее.

— Поддадим жару! — воскликнул он и включил напряжение. Кое-кто засмеялся. Но большинство застонало.

Дейв разволновался всерьез. Артистичность не помогла; мало того, эксперимент тоже не удавался. Мяч никак не реагировал на удары электрических разрядов. В сердцах Дейв подал на прибор максимальную мощность. Шар наполнился дымом и затрясся как бешеный.

Профессор попытался вмешаться:

— Может быть, надо было…

Поздно. С громким хлопком мяч взорвался, осыпав аудиторию обрывками горелой резины. Наступило долгое молчание. Дейв не знал, куда деваться. Потом публика разразилась аплодисментами. Они за весь семестр еще ни разу не веселились так на лекциях по физике.

Но профессор Хайдерман остался недоволен.

Дейву даже не выпало случая объясниться. Прозвенел звонок, и студенты мгновенно собрали вещи и бросились к дверям.

— Не забудьте, на следующей неделе промежуточные экзамены в середине семестра, — крикнул профессор вслед студентам.

Дейв тоже не собирался задерживаться. Заметив, что Бекки уходит, он решил воспользоваться случаем. Зажав в руках учебники, он бросился за ней и нагнал ее уже во дворе.

— Привет, Бекки, — окликнул он ее погромче, чтобы девушка услышала его сквозь музыку в наушниках. Она кивнула, и они зашагали рядом. Дейв попытался начать разговор:

— Не знаю, слышала ли ты, но я претендую на Ньютоновскую стипендию.

Он надеялся произвести на нее впечатление.

— Хорошо, — отозвалась она без всякого интереса.

— Победитель будет учиться в Лондоне, — продолжил он. — Хайдерман входит в комитет, поэтому то, что случилось…

— Помешает тебе? — закончила она.

Дейв покачал головой. Оба умолкли, он изо всех сил придумывал, что бы еще сказать.

— Интересуешься физикой? — спросил он наконец.

— Интересуюсь, как бы поскорее закончить университет.

— Значит, поступила вынужденно?

Бекки кивнула:

— У меня мозги не воспринимают физику, — сказала она. — Не представляю, как буду сдавать промежуточные экзамены.

— А что они воспринимают, твои мозги?

— Музыку. В основном. — Бекки рассказала, что изучает английскую литературу и юриспруденцию — исключительно по выбору родителей, а не по своему собственному. Замолчала она, только когда они остановились перед уходившей в подвал лестницей. Внизу виднелась дверь с надписью «Университетское радио». — Мне сюда.