Север Снег - Чужак. Сапсан и нетопырь

Трансформируясь, Дар скатился по лестнице — было уже не до маскировки. Он увидал в нескольких локтях от лестницы неестественно выгнутое тельце Ваксы — отброшенного жестоким, ломающим кости ударом. А возле угла дома стояло нечто, показавшееся Дару, в первое мгновение, его двойником-фантомом. И этот двойник нанес повторный удар магией смерти — то самое заклинание, которое Элеана называла "Поцелуй Мантуса". На этот раз Дар отбил его без амулета, сам — с большим трудом, наскоро связанным щитом, который тут же развалился, но погасил большую часть энергии. Два шедды застыли напротив друг друга. Дар шагнул вперед и чуть вбок, уменьшая дистанцию и готовясь к рукопашной. Но противник не принял боя — он отступил, очертил лапой круг и… пропал, исчез безо всяких зеркал-порталов, словно растворившись в тенях…

Дар в полном недоумении осмотрелся по сторонам, ожидая, что враг столь же неожиданно появится за его спиной. Никого… Он сделал еще шаг, другой, к тому месту, где стоял враг, но чувства ясно говорили, что тот именно ушел, а не затаился или трансформировался… Дар напрягся, возвращая себе человечий облик — привычная волна обжигающей боли прокатилась по телу. Затем он склонился над тельцем своего верного боевого спутника, и понял, что кобайя еще жив. Дар, как когда-то, в Безымянном Замке, очертил знаки переливания энергии жизни — кобайя шевельнулся, и самостоятельно перевернулся, став на лапы — еще дрожащие, подгибающиеся…

— Свин ты мой, Боевой, — как я рад, что ты жив! — шепнул ему Дар, поглаживая друга…

И тут ознобом ударила новая тревога — почему так тихо на первом этаже? Наста не могла не услышать шума схватки! Он наскоро попытался уловить ее ауру — ничего. Нет дома? Осторожно приблизившись к окну, легонько толкнул раму — та приоткрылась…

— Наста? Это Дар! Ты слышишь меня? — машинально произнося эти слова, Дар уже понимал, что случилось непоправимое… Он одним прыжком оказался в комнате — женщина лежала на кровати спокойно, словно в глубоком сне. Но жизни в этом сне не было… Дар приблизился, присмотрелся — в шее торчала маленькая легкая стрелка, покрытая темной, жирной на вид субстанцией. Он заглянул в соседнюю комнату — маленький Луций лежал так же мирно, с такой же стрелкой в горле. Их убили еще несколько часов назад — небрежно, мимоходом, как прихлопывают, на всякий случай, муху — чтобы не помешала…

Из полицейского участка Дара выпустили только к полудню. Его обыскали, сняли все амулеты, кроме амулета Хора (его, как уже было ясно Дару, рядовые колдуны за амулет вообще не принимали, считали рядовой побрякушкой) и всю ночь допрашивали…

Допрашивали, по очереди, пожилой толстяк-эдил и въедливый колдун в полицейской форме. Они играли старую, как мир, игру в "хорошего следователя — плохого следователя", но делали это довольно вяло, так как Дар был слишком явно пострадавшей стороной, а не злодеем. Кобайю оба видели впервые, но о существовании таких зверей знали, и не слишком удивились его подвигам. На цепочку с гирьками покосились, но ничего не сказали — ни одна смертельная рана ею нанесена не была.

Дар еще до прихода эдилов, разумеется, успел переодеться и продумать версию случившегося. Он изложил ее так — бандитов в засаде порвал Вакса, кроме одного, которому свернул шею сам Дар. На выходе из комнаты, Дара атаковал какой-то колдун, но его спас защитный амулет. И всё. Остатки фона темной магии сбивали все приборы эдилов, свой разрядившийся мощный амулет Дар предъявил. На одном из трупов эдилы нашли миниатюрный стреломет, выпускавший отравленные стрелки, а двое из бандитов оказались хорошо известными городской полиции и находящимися в имперском розыске.

Основное содержание допроса свелось к тому, что именно могло потребоваться банде от Дара или квартирной хозяйки. Дар сам это плохо понимал. Очень много было неясного, и самое странное — встреча с другим шеддой. А также его внезапное исчезновение — Дар не строил себе иллюзий, что смог слишком напугать противника. Нет, тот просто отступил, выяснив нечто для себя важное… Но для полиции он выдвинул самый прозаический мотив — ограбление. И предъявил квитанцию из банка, где у него оставалось более десяти тысяч денариев. Это последнее было проверено утром, после чего Дара выпустили, предложив поискать другую квартиру — дом покойной Насты уже был опечатан властями, и предупредив о невыезде — до окончания предварительного следствия. Единственное, ему позволили забрать свои вещи, под бдительным надзором пары вигиллов, которые после его ухода снова опечатали мансарду.