Юрий Ижевчанин - Первая колония

— Здесь ты сообразуешься лишь с Чистым Разумом, честью, совестью, долгом и благом всего человечества — добавил Клингор. — Если ты не готов взять всю ответственность за свои поступки на себя, ты еще можешь уйти. Тебе дадут питье, ты уснешь и забудешь, что с тобой было в последний день, после чего тебя напоят вином и под видом пьяного принесут домой.

Атар помолчал минуту, так как понимал, что ответ без раздумья давать нельзя, и сказал то, что он давно уже по другому поводу решил для себя:

— Я готов принять на себя всю ответственность за свои решения и свои поступки.

— Великолепно, брат! — воскликнул Клингор, обнял Атара и по-братски поцеловал в щеку.

Так же поступил и Син. После этого два брата-каменщика пару часов наставляли новоиспеченного брата, что нужно говорить на какой стадии церемонии. Затем принца раздели, взяли его кинжал, надели на голову мешок и повели в общую залу. Атар шел в нее через лес кинжалов, которыми братья прикасались к его бокам. Начался длительный ритуал, основной частью которого была страшная по форме и торжественная клятва никогда никому, кроме братьев и сестер, ни при каких обстоятельствах не рассказывать, что происходит на тайных собраниях Каменщиков. Были и менее торжественные клятвы всегда быть справедливым и по возможности милосердным к своим рабам и вассалам; отпускать рабов на волю, как только они это заслужат, снабжая при этом их средствами, достаточными для нормальной жизни; помогать бедным и несчастным; в случае, если кто-то из братьев или сестер отступит от чести, долга и блага человечества, безжалостно покарать его, не привлекая официальных властей. Вышел Атар из подземелья лишь на рассвете и полностью измотанный.

— Эта вампирша решила высосать тебя, как йогиня? — встревоженно и возмущенно спросила жена, которая понимала, что ее мужа практически силой втолкнули в объятья другой.

— Нет. Еще хуже и труднее. Это было сугубо мужское и государственное дело с князем, — ответил Атар, слукавив лишь в одном пункте: среди Каменщиков было несколько женщин.

Итак, князь завлек Атара в члены Тайного общества каменщиков, которое в принципе отрицало все запреты всех трех религий. Несмотря на это, его члены должны были соблюдать законы своего государства, обычаи своей среды и запреты своей религии вне общества братьев по ордену и вне чрезвычайных ситуаций. На открытую конфронтацию общество не шло. Затем Атару пришлось проходить еще несколько церемоний повышения, чтобы стать мастером ордена. А перед отъездом в колонию его собирались посвятить в Великие Мастера.

В конце концов Атар вырвался из Карлинора, имея по-прежнему всего двух записавшихся в колонию. По дороге он смотрел на крестьянские поля. Почти все наделы были заняты, дома были чистые и какие-то веселые, дороги поправлены, пьяных и шлюх было мало. Явно люди здесь от лишних поборов и плохого правления не страдали.

Как только принц покинул княжество, картина изменилась. Плохие дороги, много заброшенных крестьянских делянок, не все дома полностью поправлены после войны, нищие, шлюхи, пьяницы. Принц ехал в сопровождении двадцати человек личной охраны и полусотни наемников, так что разбойничьи шайки ему не были страшны, но в глухих местах дорог он порою видел следы их деятельности, а вечером или в лесах раздавались условные сигналы, имитирующие птичьи пересвисты. К его отряду стали присоединяться первые добровольцы.

Словом,

Смелых зря ищут

Там, где живут хорошо:

Призыв героя

Нынче услышан

Только гетерой с бойцом.

Принц Атар направлялся из Карлинора в Зоор. Он решил до встречи с королем ничего не предпринимать, поскольку формально даже прием добровольцев был нарушением правил королевства. Поэтому добровольцам он говорил, что пока что принимает их в свой отряд сопровождения, а уж потом посмотрит, годятся ли они в колонисты.

Вплоть до окрестностей Линьи и въезда на полуостров Зоорвин кругом были следы разорения. А затем пошли столь же благополучные места, как в Карлиноре. У Атара сразу появились плохие предчувствия. Но он сразу вспомнил разоренные окрестности Линьи и подумал: "Ну не получится здесь, получится в Линье! Все равно сдаваться нельзя. В колонии будет намного труднее."

Больше всего его беспокоили воспоминания о схроне Тайного общества каменщиков в Карлиноре. Значит, на Родине есть еще и четвертая духовная сила, причем очень мощная. Вербует только тех, кто прошел основательную духовную подготовку и, несмотря на нее, теперь готов полностью отречься от религии. Кисса, оказывается, тоже входит в это братство! А поскольку в братстве запретов нет, то с этой гетерой Атару можно обсуждать все.