Тамара Воронина: Перемещенное лицо. 3. Не Квадра

А девица поняла, что он не из благородных, даром что не раскрашен во все цвета палитры. Потому что «сударь» – это к плебсу. Уважаемому, но плебсу. Типа богатых купцов, вампирских банкиров и магистратов, которыми здесь называют мэров. Но даже наидемократичнейший властитель Нирут не приглашает на подобные приемы сударей. Ну-ну, девочка, удовольствий ищем? Или знаем, по какой причине прекратилась карьера бывшего генерала Тури? Или мама рассказывала о своей… хм… любви? Нет, о своей не могла, вот о его любви – запросто. «Ах, дочка, однажды меня любил один человек из простонародья, но не самый обыкновенный, а Меч Квадры властителя Дана, и как любил, как любил…» И правда, как любил… Куда что делось?

Заливаясь краской, девушка робко-робко на него глянула (очень хорошее сочетание – робость и прозрачное платьице) и дрожащим голоском попросила представить ее властителю. Ну какие проблемы, представим, может, Нирут уже местного афродизиакского пойла перебрал, с розового местного вина уже половина гостей готова на другую половину кинуться… Дан и сам готов. Он подхватил трепетную деву под локоток и повел ее сквозь толпу беседующих, кокетничающих, спорящих, пьющих и жрущих… нет, тут не жрут, тут вкушают. А эта стервочка малолетняя и поесть-то не дала.

Нирут разговаривал с Флайтом. Темно-красный, наверное, ему передавал свое категорическое требование явиться на рассвете. Дан прикинулся тупым воякой, протолкался к ним поближе, выждал паузу и не без наглости в голосе сообщил, что девушка так жаждет познакомиться с властителем, что он, Дан, не в силах был ей отказать, даже от тарелки с едой оторвался. Флайт ожег его неприятным взором, да и Нирут слегла обалдел, потому что с женщинами Дан вел себя куда более прилично. Как правило. Но девушке Нирут улыбнулся, предложил бокал вина (розового, собака, значит, все понял правильно) и увлек ее за собой по направлению к драпировкам. Ему уже плевать, что девица не соответствует его вкусам: формы у нее подкачали.

Дан заставил себя посмотреть в холодные серые глаза Флайта.

– Осуждаете?

– Разве неразумных детей осуждают? Их наказывают.

– Прикажете выпороть на конюшне? – прищелкнул каблуками Дан, слегка изгибаясь в пояснице.

– Я не могу приказать, потому что ты принадлежишь не мне. Но я попрошу об этом Нирута, и надеюсь, он не откажет.

А ведь и не откажет, подумал Дан, потому что я и правда перешел границу. Возбудился слишком, потому что тоже вылакал несколько бокалов розового.

– Язык мне отрезать надо, – покаянно признал он. – Простите. То есть вы, конечно, просите Нирута о чем хотите, милорд, я прошу прощения не потому, что испугался порки. Можете и сами это сделать.

– Ты отлично знаешь, что не могу, – отрезал Флайт, – я не вправе распоряжаться чужой собственностью. И ты пользуешься этим со всей возможной наглостью. Мне кажется, что Нирут ушел именно для того, чтобы я мог тебе об этом сказать. Очевидно, его слова ты перестал воспринимать должным образом.

Хмель вместе с возбуждением враз слетел: Флайт не постеснялся применить магию. Дан каким-то седьмым чувством понимал, когда на него воздействуют магией. А вместо этого вздрюченного состояния пришло осознание собственного скотского поведения. Дан перестал ерничать и вполне искренне произнес:

– Простите, милорд, я действительно зарвался. Я готов принять любое наказание, какое вы сочтете нужным. Нирут вас поймет.

– Тогда пойди к моему груму и скажи, что я приказал тебя высечь.

Дана попеременно обдало жаром и холодом, но он кивнул:

– Да, милорд.

Дан коротко поклонился и отправился на поиски грума. Это было кодовое название для самого приближенного к Флайту человека, по слухам, его собственного внука или праправнука, молчаливого и сдержанного, явно посвященного во многие секреты и столь же явно способного помалкивать о том, что Меч Квадры вдруг попросит его… М-да. Допрыгался. Ничего, полезно пару дней обедать стоя… нет, не станет Филар драть его по заднице. Хотя заслужил…

Он успел изложить просьбу и даже приготовиться: куртку снять и рубашку по совету Филара («Бить буду жестоко, чтоб лучше запомнилось, незачем одежду рвать»), когда вломился запыхавшийся Нирут.

– Погоди, Филар, я сам.

– Как угодно вашей милости, – почтительно отступил Филар. Интересно, успел Нирут сбегать за драпировки или нет? Властитель взял предложенную плетку и так приложил Дану поперек спины, что стало ясно: не успел. Никакой расслабленности. После третьего удара Дан и вовсе едва не взвыл, потому как разъяренный Нирут врезал со всей дури, да с оттягом, даже, кажется, кровь по спине побежала. Он отшвырнул плетку и зашипел Дану в ухо: