Тэмра Пирс - Книга Сэндри - Магия в Плетении

Она провела распухшим языком по потрескавшимся губам, ощутила вкус соли и поморщилась, осознав свою глупость. Это не дело рук мимэндэра . Это то, что случается, когда вымоченная в морской воде девочка засыпает и не просыпается, пока солнце не достигает зенита. Она отряхнулась, осыпая соляными чешуйками свой самодельный плот. Белые кристаллы попали в её многочисленные порезы и царапины, обжигая как огнём.

Корабль её семьи погиб, утонул во время шторма, который их мимэндэр не смог ни остановить, ни отвести в сторону. Бог Торговцев, Кома, известный своими странностями, позволил только Дадже остаться в живых, плавая на квадратной деревянной крышке от люка.

Вокруг неё простиралось всё расширяющееся поле плавающих обломков. Она увидела спутанные куски верёвки и дерева, разбитые ящики, цветные пятна, ранее бывшие ценными красками из числа грузов корабля. Плавали там и тела, безмолвные останки её семьи. Губы Даджи задрожали. Сколько ей ещё осталось, прежде чем она присоединится к ним? Может, прыгнуть в воду и покончить со всем? Захлебнуться — быстрее, чем голодать.

Что-то стукнулось неподалёку: открытый кожаный ящик ударился о мачту. И снова он ударился о кусок дерева, поймав волну. Даджа едва могла разглядеть его содержимое — свёртки и бутылки тёмного стекла. Торговцы называли его су́раку ‑ ящик для выживания. На кораблях они были повсюду. Ей нужно было достать его, и она молилась, что его содержимое не промокло и не испортилось.

Даджа протянула руку. До ящика она не доставала. Она осмотрелась в поисках длинного куска дерева — безуспешно. Вода медленно накатила, и её плот начал двигаться в сторону от места крушения. Ящик остался позади.

- Нет! ‑ закричала она. ‑ Нет! ‑ она вытянулась, пытаясь поймать драгоценный предмет, хотя их уже разделяло несколько ярдов. ‑ Иди сюда, давай, я … я приказываю тебе! ‑ она наполовину засмеялась, наполовину заплакала произнеся такую глупость. ‑ Давай, ‑ прошептала она, как-будто бы подзывая корабельных собак к их мискам с едой. В конце-концов она была совсем не старая и не хотела умирать. Слёзы текли по её щекам, она протянула руку и подёргала пальцами, как-будто подманивая своих любимцев.

Позже она будет гадать, а не пригрезилось ли ей, перегревшейся на солнце и находившейся в ужасе от приближающейся смерти. Сейчас же она раскрыв рот смотрела, как ящик оторвался от мачты и поплыл к ней. Дважды он останавливался на своём пути. Оба раза она подёргивала пальцами, боясь пошевелить чем-либо ещё. Оба раза ящик начинал двигаться вперёд, пока наконец не ткнулся ей в руку.

Предельно осторожно она втащила свой трофей на крышку люка. Это действительно был сураку , обитый медью, чтобы держать влагу снаружи, а жизнь — внутри. Свёртки были из промасленной бумаги, чтобы сохранить их содержимое сухим. Пробки на бутылках были запечатаны воском. Она осторожно ощупала всё и взяла бутылку. Потребовались почти все её силы, чтобы откупорить её. Когда пробка выскочила, её лицо обрызгала жидкость. Пресная вода! Она жадно выпила большую часть бутылки, прежде чем пришла в себя. Если выпить всё сейчас, меньше останется на завтра. Ей следовало беречь воду. Она закупорила бутылку. Осмотрев другие бутылки, она обнаружила, что во всех была вода.

- Благодарю тебя, Торговец Кома, ‑ прошептала она богу сделок и вознаграждений.

В свёртках она нашла сыр, хлеб и яблоки. Она ела осторожно, откусывая по чуть-чуть, поскольку её разбитые губы кровоточили. Все мысли о будущем исчезли: на данный момент она была восхитительно жива.

Сураку протянул три дня, и мог бы поддержать её ещё два, если бы она ела меньше, чем когда-либо. И за всё это время она не видела ни следа кораблей. Торговый сезон ещё только начался — капитаны, бывшие осторожнее её матери, ещё сидели в порту.

Зная, что еда была на исходе, она пыталась заключить сделку с Ко́мой и его женой, Счетоводчицей О́ти. ‑ Сейчас я выгляжу неважно, ‑ сообщила она им своим голосом на грани тонкого хрипа, ‑ но я ценнее, чем вы думаете! Я сильная, я знаю большинство морских узлов — кроме, наверное, закреплённой колышки, но это я исправлю. ‑ Она закусила губу. Даджа не смела плакать — это значило бы потерять воду, которую больше негде взять.

Далеко-далеко, настолько далеко, что могло померещиться, она услышала хлопанье паруса. Пригрезилось ли ей? Даджа медленно повернула голову. Она находилась в низине — по обе стороны были видны только гребни волн.