Андрей Денисенко - Ненавижу колдунов!

Огонь никак не хотел разгораться, искры бестолково шипели на промокшем мусоре. Чертыхнувшись, я вытряхнул на них последние капли из фляги. Вино полыхнуло прозрачным синеватым пламенем, следом нехотя занялись сырые ветки. Книжник испуганно ахнул. Я оторвал взгляд от костерка и огляделся.

Это было не логово подземного зверя. И не пещера. Это был склеп. Потрескавшиеся от времени каменные плиты надгробий серели в полумраке размытыми пятнами. Могил было много, они тянулись вдоль стен зала ровными рядами. В середине, на свободном пространстве, лежал каменный диск. С одной стороны диск был присыпан обвалившейся глиной, но в центре еще можно было разобрать позеленевший от времени медный знак. Я с подозрением посмотрел на низкий свод подземелья. По плиткам из обожженной глины бежали подозрительные трещины, особенно много их было в центре, как раз над моей головой. Я торопливо отступил в сторону, споткнувшись о дохлого демона. Быть погребенным в дурацком древнем склепе мне не улыбалось.

– Того и гляди рухнет. Попрыгает какая-нибудь пакостная тварь хорошенько наверху, нас и хоронить не придется. Угораздило же кого-то выбрать местечко! Видать, давно здесь лежат, еще когда и Пустыря-то не было. Слышь, Книжник, ты все знаешь, что в этих местах до Упыриного Пустыря было?

Дартч не ответил. Он подошел к каменному диску и, что-то бормоча, стал расчищать видневшиеся вокруг знака руны. Света от костерка было мало, Книжник разве что носом о камень не цеплялся, но вдруг ахнул и резко выпрямился.

– Не может быть! Я… я думал, это только легенды… Такого просто не может быть! – Он собирался снова бухнуться рожей в землю, но я аккуратно поймал его за шиворот.

– Остынь, а то нос оцарапаешь. Узнал что-нибудь важное – говори, а нет – не хрена ползать, выбираться пора.

Вид у Книжника был совершенно обалдевший. В глубине души я пожалел его. Еще бы, с непривычки – и столько всего сразу. Жил себе человек, жил, никого не трогал, всякие книжки мудреные разглядывал. А тут раз, и в темницу, а после бежать надо, и демоны кругом, и вовсе на Упыриный Пустырь затащили. Есть от чего умом тронуться. Но вслух я этого говорить не собирался.

– Ну, чего там?

Книжник засопел, потом все-таки вывернулся и снова принялся за руны. Тут уж я, рассвирепев, силой поставил его на ноги.

– Говори!

Книжник закатил глаза, торопливо пробормотал молитву, осенил себя святым знаком.

– Пресвятые небеса, чистые и обетованные! Это же… мы в легендарном склепе Не Помнящих Зла!

– Я ведь на севере воевал, Дартч. И сказок здешних не знаю. – Я смахнул осыпавшуюся глину с плиты и с интересом стал рассматривать грубые символы. – Ты можешь толком сказать, кто они такие и чего именно не помнят?

Книжник громко сглотнул.

– Не Помнящие Зла – это община такая, вроде как вера своя у них, особая. В самых старых книгах, тех, что были написаны еще до основания Калунты, упоминались изгои, укрывшихся от преследований жрецов истинной веры на диком побережье и основавших тайную обитель среди скал. В единении с силами волн и ветров черпали они волшебную энергию и творили поистине поразительные чудеса. И символом для них стала морская волна. Позже к знаку добавилась вертикальная линия, означавшая человеческую жизнь, и получился такой знак, вроде креста…

– Короче. – Выслушивать все местные легенды у меня не было никакого желания. – Не вижу причин радоваться. Или огорчаться. Пусть лежат себе с миром. Главное, нам бы вылезти.

– Посмотри на Книгу Ветров, Рист. – Дартч поднес Книгу к огню. – Что ты видишь?

– Гм… ну, кажись, на обложке как раз тот знак, о котором ты говоришь. И что?

– По некоторым преданиям… ну, в общем, пираты, морские братья то есть, они с кочевниками не связывались. И самый первый Повелитель Берегов не на колдунье кочевников женился, а наткнулся на укрытую в ущельях общину Не Помнящих Зла. И первая Царица Ветров из общины вышла. Правда, многие считают это гнусной выдумкой.

Я ухмыльнулся, но в полумраке Дартч не заметил.

– Почему же гнусной? Она что, такая уродина была?

– Вроде того… – Дартч замялся. – Понимаешь, все это только запрещенные слухи и легенды.

– Брось, Книжник. Мы не на Совете Жрецов.

– Понимаешь, Не Помнящих Зла не просто так изгнали. Религию они проповедовали странноватую, особо чтили мертвых. И эта самая невеста Повелителя Берегов хоть и великой волшебницей была, и красивая несказанно, а только померла она лет за сто до этого. А потом жрецы ее оживили…