Тамара Воронина - Странница

— Сам кольцо в носу носи, — оскорбился за Лену шут.

— Сам? Сам не могу — расплавится. Держи, Аиллена, в дар от ар-дракона Мура. Если я тебе действительно понадоблюсь, позовешь. Прилечу, врагов распугаю… и вообще, что там положено. Могу еще на себе покатать. Хочешь полетать?

— Нет, — ужаснулась Лена, — я высоты боюсь.

Дракон рассмотрел ее внимательно.

— Надо же, и правда ведь, Аиллена… Уж и не ждал. Интересно, что ты принесешь этому миру? Какие перемены? Сама-то как думаешь?

— Никак не думаю. Если переменам понадобится, они и сами придут. А люди их мне припишут.

— Еще и умная, — констатировал дракон. — Ладно. Закончим. Но учтите, всякий раз, когда человечки будут уничтожать наши яйца, мы будем уничтожать человечков. Куда более гуманно. И не спорь со мной, Аиллена. Не стоит тебе вмешиваться в мелкие разборки. У тебя для этого вон… Владыка есть. Я полетел. — Он протянул Лене раскрытую ладонь, на которой сияла красным золотом чешуйка, ставшая уже примерно вдвое меньше. — До встречи, Аиллена. Мы встретимся еще.

Он повернулся к ним задом, по-собачьи презрительно задрал хвост, тяжело разбежался и взлетел, чернея и увеличиваясь на глазах.

— Ф-фу, — выдохнул Маркус, провожая его глазами. — Ну и перетрусил же я…

— Один ты? — удивился шут, обнимая Лену. — Даже Владыке было не по себе.

— Тебя бы так оскорбляли, тебе бы тоже было не по себе, — буркнул Лиасс. — Надо же, золотой ар-дракон…

— Ты бы с ним не справился?

— С ним — нет. С черными, даже с золотым — могу, а с ар-драконом… ну, это…

— Владыка драконов? — невинно подсказал шут. Лиасс махнул рукой.

— Не хватало только… Нет, скорее, Верховный дракон. Просто… самый сильный.

Лена села — чуть-чуть не на Гару. Дракон, знающий о микроскопе и компьютере… Знающий куда больше, чем Лена. В этом сказочном мире. Да еще, зараза крылатая, мысли читает. Шут обнимал ее, бормотал что-то утешающее, гладил волосы, приободрившийся пес полез лизаться.

— Господи, — начала Лена несколько визгливо, — до чего ж вы все достали меня с этими моими предназначениями, силой, дарованиями, ролями и прочей фигней. Не хочу. Не хочу никаких перемен. Хочу мирно жить у эльфов. С вами. С собакой. Хочу учиться лечить травами. Туфли новые хочу, мне Лирут обещал. Есть хочу. Горячий душ хочу. А роль играть — не хочу.

Лиасс сел перед ней на корточки:

— И не надо. Перемены придут сами, а ты сделаешь… то, что сделаешь. Успокойся. Мир меняется независимо от нас, но втягивает нас в эти перемены.

— Что такое дарующая жизнь?

— То же самое, что ар-дракон. Любая Светлая — источник силы. Ты — источник жизни. Первичный источник. Самая сильная. Волноваться тебе не о чем. Странницы не ревнивы. Они знают, что такое Аиллена. Вспомни: та, что приходила к тебе, только лишь удивилась. В тебе намного больше силы, чем в любой из них. Ты вернула жизнь Милиту — уже не так, как мне. Пройдет еще какое-то время, и ты сможешь давать простым прикосновением больше, чем даешь сейчас близостью. А времени у тебя очень много. То, что ты хочешь, в наших силах. Только… что такое горячий душ?

Лена начала смеяться. Вообще говоря, истерически. Так хорошо и спокойно было, надо было еще драконам объявиться. Кто там следующий? Шут испугался, беспомощно оглянулся, а Маркус, привычно крякнув, отстранил его и угрожающе спросил:

— Знаешь, как я могу это прекратить? Хочешь?

Лена вовсе не хотела получить по физиономии, даже от друга, поэтому изо всех сил попыталась успокоиться — и получилось. Рядом с шутом у нее получалось почти все.

— Я хочу домой, — сказала Лена. — То есть к эльфам. В палатку. Не хочу больше изображать из себя святую, благословляющую землю и несущую верящим в это дуракам младенческую радость. Не хочу проходить там, где пролетел этот ар-Мур. Не хочу видеть то, что он наделал.

— И не надо, — пожал плечами Лиасс. — Разве ты обязана? Домой так домой. Сейчас открою проход — и домой. Только… если ты не возражаешь, я немного отдохнул бы. Купол света сейчас стоит мне довольно дорого.

— Отдохнем, — кивнул Маркус, — я пойду соображу кого-нибудь на обед, если шут даст мне свой лук. А ты костер организуй. Или наоборот.

Шут молча снял лук и колчан и передал Маркусу. Ему явно не хотелось отходить от Лены, но посылать за дровами Владыку — это было уже слишком, и он неохотно поплелся в лес. Лиасс лег на спину и раскинул руки. Солнце золотило его тонкие волосы, он не мигая смотрел в небо, и непонятно было, то ли небо отражается в его глазах, то ли глаза — в небе. Ребенок бы мог нарисовать. Или художник из тех, что у метро торгуют своими шедеврами. Алые маки на ярко-зеленой траве, золотые волосы и синие глаза. Лена подошла к эльфу и положила руку ему на лоб, а второй взялась за амулет, уронив на траву чешуйку.